вене − канате
4. Впервые кружилось множественно вздутыми пакетами различных размеров.
Преобладали оттенки синего цвета. Полиэтиленовые капли небесной лазури скопились напротив Аустерлицкого вокзала.
Женщина, живущая на улице, клошарка сидела на гранитной бровке лицом к движению машин. На ней припорошенные пылью лохмотья: края рваной раны у равномерного хода улиц. Лиц. Впервые взглядом коснулось её постоянно шевелящихся губ полтора полиэтиленовый куст пламенел радужно на перекрестье бульвара Порт-Руаль и авеню де Гобелен. Слова шелестели пленкой пакетов, мотыльками уносились вдаль осью вращения колес.
5. Попутный сон.
Появляются три ангела. Усаживаются симметрично за призрачный стол. Граненая прозрачность стола ускользает неуловимостью рассвета. Золочено протягивается озаренное небо, держа раскидистые ветви дуба. В тающем свете на столе лежит хлеб в треугольной вазе. Хлеб, хранимый на черный день.
6. Женщина средних лет сидит на обочине. Не просит милостыню. Не смотрит на прохожих, Лицом к машинам. За неё беспокойно: автомобиль заденет, не заметив. Старуха остановилась напротив, воскликнула − она же не в своём уме, как можно оставлять таких на улице! Возле наполненные всякой всячиной пакеты, полупустые бутылки с водой, завернутые в цветную алюминиевую фольгу куски хлеба. Куча одежд привязана к тележке. Она в двух остановках метро до вокзала Монпарнас. На уровне улицы Кампань Премьер. Почти завершен многолетний путь от вокзала до вокзала, с юго-востока на юго-запад. У неё благовидное лицо, восточного типа. Напоминает известную переводчицу М. Несколькими днями позже, он протянул ей несколько монет. Она взяла их, поблагодарив, смотря прямо в глаза и тут же отвернув голову.
7. Её губы шевелятся быстро-быстро, неслышно шепчут в грохоте проносящихся машин. Слагает историю, забыв начало, не предвидя конца? Переводит старательно шаги прохожих, дорожный рокот на язык забытый или незнаемый ? Губы мелют твердость слов в муку рассыпающихся происшествий, в глагольную пыль. Щелочь молитвы шептания растворяет каменность слов, их вещность.
Рядом – мрамор березой каменится
вокруг – небо вздыхает воздушно лазурным шаром
над – промчатся облака крон акаций
под – сенью которых прохладна тень всем
повсюду – разлетится мыльно сверкание
хрупкого шара
из – соломинки шепчущих уст упадут
милосердно
капли звуков радужной флейтой света
8. Сидя у дороги женщина ест, окуная палец в баночку с кефиром. Сосредоточенно, как дитя, увлеченное чем-то, не обращает внимания на окружающее. Ест согнувшись, подняв плечи, рваная кофта задралась, обнажив низ грязной спины. Следущим утром бродяжки не оказалось на этом месте. Новый день стер её образ с полотна улицы. С зеркальной поверхности дня испарился пар присутствия. Унесся след овала рта. Чувство нехватки, незаполненности, вызванное отсутствием клошарки вскоре стянулось: кожа на руке после легкого пореза.
-------------------------------------------------------------------------------------
Станислав Минаков
Харьков, Украина
ВУРД И ГОЛОВА
(Памяти Г.Г.)
Приношение Николаю Васильевичу
Душа Вурда есть кость.
Плоть Вурда есть то,
что Вурд ест.
А Вурд – грызть
свой люд.
Люд, стал-быть, – мертв?
Но кто бы бе
течь газ и врубать свет?
Потому люд
не мог-бысть
мертв
весь.
Вурд люду свому есть Отец
und
люду свому он есть и Мать.
Вурд не есть ответчик,
Вурд ist
истец.
Вурд
народ свой
уметь имать.
Скор
народу придет
крестец?
У Вурдовых ног
всегда быть чернь.
Над чернью – сверх чуть –
клубится серь.
Массажь ей мозг
и кус ей – в рот!
Ведь серь – та ж чернь,
но – наоборот.
Вурд тож
есть чернь и серь,
но нынче быть Вурдом – его черед.
Вурд рек: «Иго
мое – благо, а бремя мое – легко».
Ан всё обло у него – аки фига,
Болт – от компании «Вурд и К°».
Вот – нужная жидкость Вурда, лак, –
Чтоб крыть
всяку стебль
кривд-неправд.
Из ящика песнь
вдруг:
«Вурд – люда зрак
и для люда злак!
Вурд люду – гуру и друг!»
А люд ящику рад,
Ведь ящ.
люду-народу – дар.
Вурд сквозь ящ.
лезет к народу в дома.
Люд, вурдоедомый, стенает,
но терпит, подл.
Ибо суть его – страх,
то есть чумы чума,
обставшая слева и сзади,
изнутри, над и под.
Вурд же – сверхподл,
и серых ядущих стращает падл
отлучением от
едомого люда тел.
Но сам Вурд знает свой самый страх:
вдруг ударяет гонг –
адз! –
э! – является Голова.
А за ней – грядет иных
отсеченных голов рать.
И тогда,
галушками губ шевеля едва,
Вурд начинает водяру
не есть, а жрать!
Вурд – быстр,
чтоб увидеть стекляшки дно,
свою совесть увесть в пустыню,
а страх испустить в Китай.
Но Голова является –
адзе – адз! – всё одно
и говорит, синея:
«Тело моё – сожрал,
тогда вот – своё
отдай!»
----------------------------------------------------------------------------------------
Максим Бородин
Днепропетровск, Украина
В О Й Н А
Фрагменты
Размышления на тему готовности к началу боевых действий на территории врага, путем мобилизации всех человеческих ресурсов, включая поэтов и художников, призванных служить в пехоте
Размышления на тему тактики общевойскового боя и управления огнем полковой артиллерии, прикрывающей наступление больших масс поэтов и художников, призванных служить в пехоте
---------------------------------------------------------------------------------------
Михаил Бузник
1.
Время вспорото.
Устроением небесным
плоти –
истина исчезновения
скрыта.
Душу улегчила.
4.
Подземный холод
неохватный крест
печали
хранит
В солёной
вязкости Слов –
прах + весть.
Первозданного сгустки –
временное
исключают.
3.
Малые части
неба –
память теснят.
Свет же факельный,
отзеркаленный –
неистребимо
над детским страхом
висит.
2.
Бликов зеркальных
секунды
скрестились.
И неразличимая
гармония