***
Черная фигура с надвинутым на лицо капюшоном появилась неожиданно, будто вышла из стены. Из темного проема, где должно было быть лицо, сверкнули два красных глаза. Его костлявые руки медленно потянулись верх, снимая капюшон, показывая свое истинное лицо. Оно было совершенно черное, будто обуглившееся. И лишь огненные глаза светились на нем, ни носа, ни рта тоже не было.
- Кто ты? - спросил Рэмус. Глаза всматривались во тьму.
- Я Мрак, самый главный демон на земле. Испокон веков и с сотворения земли существовал мой дух. Я был замурован в этой камере много тысяч лет назад, за не поклонение древним богам. Я вижу, ты пошел против самого Анубиса, и этим возродил меня из пепла, окропив своей кровью. - Он приблизился к человеку, прямо посмотрев на него. Этим взглядом, Мрак чуть не выжег мученику глаза. Тот зажмурился от боли, стиснув зубы.
- Не бойся меня! - Его черная рука, провела по голове человека. Когда ты был на земле ты кормил душами и кровью людей, темную душу Анубиса. Теперь, я, предлагая быть со мной. И за это, я помогу тебе, и себе. Ад не для тебя и меня.
Теперь Рэмус заметил, что у чудовища есть рот. Он тоже светился красной полосой, и при каждом слове из него вытекала алая кровь.
- Ад не для меня. Мне нравится земля с ее обитателями. Ты будешь приносить мне жертвы, и каждая душа будет для меня одной каплей крови в моем теле. А мне нужно много душ, чтобы вновь стать могучим Мраком. Самым кровожадным существом на земле. - Все это демон сказал громко, расставив костлявые руки в стороны.
- Ты согласен служить мне? И я освобожу тебя.
Рэмус был почти без сил и слово свобода, для него было как глоток свежего воздуха.
- Но как мы уйдем из Ада? - Тихо прошептал чудовищу он.
- За это не беспокойся. В аду как на земле, рабочий день закончился, и все ваши мучители ушли на покой, в том числе и Анубис. Выйдя отсюда и добравшись до земли, - глаза Мрака устремились вверх, смотря на потолок, - Ты будешь вне досягаемости для всех этих подземных существ. Конечно, лишь бы только не попасть сюда вновь, но я этого не допущу, - Его глаза вновь вперились в Рэмуса. Прожигая огненным взглядом.
- Да я согласен.
Горящий рот Мрака приоткрылся, и из него показалась струйка красноватого, светящегося дыма, который проникало в рот человека. Тот напрягся, его тело стало неестественно красного цвета, покрываясь множеством черных вен. Рэмус раскрыл глаза, в них стоял черный свет, клыки показались из-под десен. Эта была боль, но она доставляла ему удовольствие, перерождаясь в вампира. Через мгновение сами цепи спали с рук принца, раздался глухой звон, вампир потер запястья, осматривая кровавые раны на коже. Он шагнул вперед, ломая деревянные кандалы на ногах. Тело исцелялось, каждая рана затягивалась. Мужчина подошел к стене, сняв с нее тот самый кнут, который приносил ему столько страданий, Мрака рядом не было, остался лишь его темный плащ. Который вампир надел на себя, надев капюшон, скрывая лицо. Он понимал, что тот, кто явился к нему, был внутри него. Но на это ему было наплевать. Самое главное он Рэмус должен быть пройти вверх по ступеням и выйти на свободу. Он знал куда идти, хозяин вел его туда.
Вампир шел по серым и покатым ступеням. Опираясь о черные, шершавые стены. Проходя мимо множества закрытых дверей. Это были камеры мучеников. Везде слышался ужасающие стоны и мольбы о прощении. Поднявшись на один из этажей, он услышал душераздирающий крик. Подойдя к одной из дверей, мужчина приоткрыл окошко и осторожно взглянул внутрь. Там находился чернокожий мужчина. Его ноги и руки были привязаны к цепям, он висел навесу посередине комнаты. А из груди его торчал металлический, острый кол, который пронзил его грудь насквозь, глаза грешника были закрыты. Когда Рэмус решил войти. Дверь тихо скрипнула, и он ступил на холодный пол. Медленно и тихо идя к человеку. Рэм осмотрелся, видя возле стены колесо, которое управляло этим орудием пыток. Постепенно кол стал упускаться, выходя из груди мученика. Тот вскрикнул от нестерпимой боли и открыл глаза, когда кол совсем вышел, он кашлянул, и изо рта вырвалась красноватая пена. Рэмус подошел к нему, с сочувствием смотря на зияющую рану в груди. Она была уже достаточно большая, полностью сквозная.