— Лучше приглядывай за своими подчиненными. Они воруют мои газеты.
— Это еще не доказано, — не оборачиваясь, бросает капитан уже на пороге и закрывает за собой дверь.
Хакс не смотрит на Рена, он снова возвращается к бумагам, с которыми возится с того дня, как его взяли на испытательный срок. Фактически в его обязанности вошел весь документооборот, который, к его немалому удивлению, у такого специалиста, как киллер, оказался внушительным. Регулярное подтверждение лицензий, всевозможные отчетности, разрешение на оружие, сертификаты — как Рен вообще справлялся со всем с таким-то отношением?
— Кто такой Бен Соло? — спрашивает Хакс, в который раз наткнувшись на это имя в учредительных документах. — Соучредитель?
— Возможно, — Рен неохотно отвечает и отходит к витрине с оружием. Сейчас достанет какой-нибудь клинок и примется начищать до блеска. Хакс так и не знает, это привычка такая или ритуал устрашения.
Рен выбирает охотничий нож и принимается его натачивать. Хакса нервирует эта возня с оружием прямо у него под носом, но он умеет держать лицо.
— Если у тебя соучредитель, я должен быть в курсе. Мне же отчетностью заниматься.
Широкая спина Кайло, обтянутая кожей куртки, которую он снимает только на сон — но это не точно, не торопится дать ему ответа. Но Хакс прожигает ее взглядом до тех пор, пока Рен с неохотой не оборачивается.
— Бен Соло — это я.
— Взял псевдоним, чтобы родственники покойных потом твоих родственников не доставали?
— Больно надо. И это не псевдоним. Это имя.
— По документам?
Рен затрудняется с ответом, а потом и вовсе отворачивается и возвращается к своему занятию.
Ага, значит, не по документам. После недели, проведенной в конторе, Хакс начинает понемногу разбираться в том, что за человек его работодатель. И что иногда его можно подловить, и он ничего не ответит.
На обед Рен уезжает «К Платту», и Хакс гадает, напьется или нет, а сам греет себе еду в контейнере в усеянной жирными пятнами микроволновке в крохотной каморке возле туалета, призванной заменить кухню. Пока его обед греется, он с опаской косится на гнездо под потолком. Интересно, а службу дезинсекторов Рен тоже выставит? Или есть шанс, что пчелы ему не так дороги, как нагромождения хлама? И Хакс лишь надеется, что это пчелы — потому что в полутьме откуда ж разглядеть?
Рен возвращается на удивление трезвый и энергичный.
— Сегодня есть ночная работа!
Хакс раскладывает бумаги по папкам, купленным за свои деньги, и равнодушно пропускает это заявление мимо ушей. Ему-то что?
— Для нас обоих, — весомо добавляет Кайло, встав перед столом.
— Но я приехал в контору в восемь утра, а ты дрых до одиннадцати, — он отвечает раздраженно. — Я не могу еще и в ночь работать.
Рен наклоняется и опирается руками на стол.
— Кажется, пора поговорить о твоем испытательном сроке.
Губы Хакса сжимаются в тонкую линию. Вообще, он мог бы найти работу и поприличнее. Наверно. Хотя с прошлого места хорошие рекомендации ему не светят.
Но добиться работы здесь, не дать Рену подловить себя, становится уже делом принципа — кто кого.
— Хорошо, — цедит он. — Что я должен делать?
Кайло выпрямляется и направляется к витрине, достает из-под нее спортивную сумку и начинает набивать оружием. Удивительно, что при такой бережной чистке, он так небрежно сваливает все в одну кучу, не надев на каждый предмет ни чехла, ни ножен, ни еще чего-нибудь.
— Сегодня будем сидеть в засаде.
— В засаде? Причем тут засады? Ты ведь киллер.
— А думаешь, киллеры не сидят в засадах?
— А они сидят?
— Нет.
Закончив со сборами, Кайло оборачивается к нему.
— А вообще не знаю, я в Гильдии Киллеров не состою — меня за неуплату членских взносов выставили. Возможно, сейчас все киллеры сидят в засадах.
Хакс не удивлен. Но посидеть «в засаде» для него не проблема. Проблемы начнутся, если придется что-то делать. Поэтому у него голова идет кругом и немного скручивает живот. Рен замечает эти перемены.
— Не зеленей раньше времени. Мы просто посидим в особняке у Сноука.
— Того самого?..
— Того самого. Ему на хвосте принесли, что на него заказ оформлен. Вот и надо старика посторожить. То есть самого-то старика не будет, он закроется в бункере под домом. А мы с тобой посидим, подождем. Вдруг кто заглянет.
Так, вот теперь ему действительно плохо.
— Но я не хочу встречаться с другими убийцами, — выдает Хакс почти жалобно. — Тебя одного достаточно.
— Не дури, они тебе понравятся.
Рен сегодня до невероятного трезв, и его глаза, несмотря на серьезный тон, смотрят весело, словно обещая, что это будет детская прогулка.
А вообще вялый и замкнутый по утрам — а чаще всего еще и пьяный, — к вечеру тот становится оживленным, почти трезвым и даже изволит шутить.
Хакс соглашается, хоть выбора у него и нет.
Вечером они садятся в машину Кайло, старую ржавую развалюху, которой Рен управляет будто новеньким спорткаром, и Хакс раз пять успевает проститься с жизнью перед тем, как они выезжают за город и добираются до респектабельного и удивительно современного дома мистера Сноука, прячущегося в лесном массиве.
В сумерках Хаксу кажется, что дом чуть не полностью построен из стекла. До того он фешенебельный. И это тоже напрягает. Не хочет он сидеть, как приманка на обозрении у всего леса. Но внутри прозрачных стен оказывается куда меньше, чем казалось снаружи.
Их встречает невозмутимый старенький дворецкий в таком дорогом костюме, что Хакс конфузится, принимая его за Сноука, а Рен молчит, позволяя ему раболепно пожать старику руку.
— Господин Сноук уже в бункере. Он пробудет там до утра, — растерявшись, сообщает дворецкий, стараясь поскорее вернуть свою ладонь на место. — Он поручил мне показать вам доступные для посещения комнаты, а также разместить вас с комфортом, чтобы на эту ночь у вас было все необходимое. После мне также велено укрыться в бункере для слуг.
— А тут и такой имеется? — удивляется Хакс.
— Господин Сноук тщательно подходит к подбору персонала и предпочитает не разбрасываться кадрами, — со скромным достоинством отвечает дворецкий.
— Что ж, показывайте нам дом.
Рен отлынивает от экскурсии — говорит, уже был и не раз. А вот Хакс с интересом осматривается. Ему нравится, как тут все обустроено.
Напоследок дворецкий проводит его в погреб.
— Зная пристрастия вашего друга, господин Сноук разрешил вам угощаться вином из его личной коллекции, — дворецкий указывает на подставку для вин. — Пожалуйста, кроме этих, — он поводит рукой в сторону столика, на котором в углублении на мягкой подложке покоится десяток старых, пыльных бутылок. — Эта эксклюзивная коллекция для очень высокопоставленных гостей и друзей семьи. Например, это вино, — дворецкий бережно берет бутылку из середины, — подарок на день рождения самого президента. Есть легенда одного аббатства, что гроздья винограда для этого вина созрели на розовом кусте.
— Очень занятно. А разве это уместно? Пить на работе.
Дворецкий дарит ему понимающую улыбку.
— Для господина Рена это не проблема.
— И то верно, — бормочет Хакс. — Я понял: эти брать, а эти — ни в коем случае.
— Все верно.
***
— Как-то скучно здесь, не находишь?
Время далеко за полночь. Рен выключает плазму, хотя Хакс смотрел шоу тем глазом, которым не спал.
— А тебе не нужно готовиться? — спрашивает он с раздражением и беспокойством, сев повыше и проснувшись. — Раскладывать, там, оружие по тайникам, чтобы можно было выхватить, если что?
Внезапно — Рен смеется, да еще и так легко.
— А ты думаешь, я оружие беру, чтобы было чем убивать?
— Ну да, — отвечает он растерянно.
— Оно мне нужно, потому что мне нравится справляться именно с этим оружием. И, случается, пробовать что-то новое. А убить я могу и кружкой.
— Врешь. Нельзя убить человека кружкой.