За дверью послышались шаркающие шаги, звяканье ключей. Лишь только дверь медленно стала открываться, Тесс поспешно легла и притворилась спящей. Странный желтый свет проник сквозь прикрытые веки, и знакомый голос, тонкий, пронзительный, режущий, словно острый нож, произнес:
— Тересса!
Она ненавидела этот голос.
— Угу, — буркнула Тесс, отворачиваясь к стене.
Она услышала шаги у самой кровати, и жесткие пальцы, вцепившись в плечо, затрясли ее. Тесс села, протирая глаза, чтобы подольше не смотреть на него.
— Кто это был? — спросил вошедший. — Я чувствовал луч хрустального кристалла.
«Значит, это и в самом деле была Рена!» Вспышка радости будто солнечным светом озарила ее лицо. Но Тесс тут же сдержала себя, ощущая, как растворяется в груди комок горечи. Он не исчезал с того момента, как она потеряла сознание в саду и пришла в себя уже в этой гнусной комнате. Продолжая тереть глаза, Тесс, будто только что разбуженная, невнятно пробормотала:
— А? Кто?
— Тот, чей взгляд проник сюда через хрустальный кристалл! И не строй из себя безмозглую дурочку! Ну? Кто это был?
Неожиданно Тесс вспомнила тетю Лейлу в неизменном ее скромном платье с накрахмаленным воротничком, когда та утихомиривала буйных мальчишек в классе: «Не сиди с открытым ртом, Нокер, будто у тебя в голове вместо мозгов опилки!»
Тесс разинула рот, уперла бессмысленный взгляд в пол и тут же стала похожа на недотепу Нокера.
— Кажется, мне приснился какой-то глупый сон, — вяло пробормотала она, пряча глаза от бьющего в лицо света. — Почему ты здесь? Наверное, я кричала, да?
Невинно моргая, Тесс взглянула прямо в ненавистные карие глаза, вперившиеся в нее. В глазах этих мерцали два крошечных желтых огонька. Последовала долгая, неприятная пауза. Злые, желтые огоньки угасли. Ни одного слова больше не было произнесено. Лишь лязгнула вновь захлопнувшаяся железная дверь. Проскрипел в замочной скважине ключ.
И Тесс осталась одна в зловещей тишине.
Глава шестая
К исходу следующего дня Рена и Тайрон, дрожащие и промокшие, верхом на измотанной лошади приблизились наконец к границе Свободной Долины. Еще утром Рена проснулась с головной болью, а теперь, после путешествия под холодным проливным дождем, который хлестал весь этот бесконечный день, она ощущала себя так, будто на плечи ей взвалили тяжеленный валун.
Голод и жажда терзали ее. И все же Рена не жаловалась и уж тем более не жалела, что ввязалась в эту историю. Воспоминание о несчастном лице Тесс только подстегивало, и Рена упрямо стремилась вперед.
В Свободную Долину их перенесло заклинание перемещения, сотворенное Тайроном. Легкое головокружение, подобное тому, что Рена чувствовала, попав из «Трех Рощ» в школу волшебства, дополнилось коротким ознобом. Голова просто раскалывалась. Но вот сквозь шорох и шипение дождевых струй донесся голос Тайрона:
— Удалось! Прошли! Мы здесь!
Она огляделась, но увидела лишь кромешную тьму и съежилась, сжалась под набухшим от влаги одеялом. Прошла, казалось, вечность, когда Рена услышала неясный, как бы съеденный ночным туманом густой мужской голос:
— Я пойду и позову ее. Входите в дом. Нет смысла тащиться во тьме. По хорошей погоде до нее всего полчаса ходьбы.
И Тайрон что-то пробормотал в ответ.
Две сильные руки подняли Рену, оторвали от лошадиной спины. Спустя несколько минут она опомнилась в теплой комнате под мягким стеганым одеялом. Что-то неясное, как сквозь сон, ворковал нежный, уютный голос старой леди. Мокрую одежду Рены куда-то унесли, вытерли сухим полотенцем мокрые волосы, и сморщенные узкие руки поднесли к самому лицу кружку с горячим вкусно пахнущим питьем.
— Мой особый суп, — проворковал старческий голос. — Пей.
Рена послушно отпила и почувствовала, как приятное тепло побежало, разлилось по всему телу. Она жадно приникла к краю кружки, и в нос ударил густой ароматный пар. А тепло уже дотекало до самых кончиков пальцев рук и ног. Головная боль постепенно утихала, словно убегающие послегрозовые раскаты.
Рена открыла глаза. Она лежала в маленькой комнате. Напротив на стене висела прекрасная картина. Люди на ней гуляли по залитому солнечным светом саду. На стуле у кровати сидела крошечная старушка с добрыми светло-голубыми глазами.
— Ну, — проговорила старая женщина. Голос ее был певучий, протяжный. — Твой друг рядом, в комнате с моим братом Гастартом. Они ждут Идрес. Тебе понравился мой суп?