На разговоры и пререкания больше времени не оставалось. Найдя подходящий глубокий овраг и немного пройдя по вязкому дну, Коннор и Тайрон распластались на одном его гребне, а Идрес — на противоположном. После мгновенного колебания Рена вскарабкалась на ту сторону оврага, где затаилась Идрес.
Патруль появился неожиданно. Всадники пришпоривали бешено скачущих лошадей, хрипло лаяли взбудораженные псы, громко бряцало оружие. Коннор и Идрес напряглись, чуть приподнялись и прыгнули на головы ничего не ожидавших всадников. Тайрон вдруг дико завопил, скатился вниз и кинулся на первого же солдата в доспехах, размахивая палкой. Он был свален ударом кулака, перекатился через голову и затих. Рена вилась между ног лошадей, оскалив зубы и отчаянно лая. Испуганные лошади вставали на дыбы, храпели и дергались. Трое седоков, не удержавшись в седле и гремя доспехами, грохнулись на землю.
Собаки-ищейки зашлись от яростного лая. Но они были накрепко цепями привязаны к седлам лошадей и потому никак не могли дотянуться до ловкой, изворотливой Рены. Псы рвались, злобно кусали за ноги обезумевших лошадей и только добавляли суматохи. Коннор и Идрес уже свалили двух солдат. Коннор отчаянно бился с третьим. Огромный воин упорно теснил его к краю рва. Рена с визгом прыгнула на солдата сзади, тот поскользнулся, потерял равновесие и упал.
— Справлюсь сам! — ревниво закричал Коннор, с размаху ударяя рукоятью меча по шлему поверженного солдата.
Идрес легко одолела своего противника и крикнула:
— По коням!
Тайрон, качаясь и ошеломленно мотая головой, поднялся с земли. Рена заботливо обнюхала его и лизнула руку.
— Садись в седло! — пролаяла она, пытаясь привлечь его внимание.
Подъехал уже сидящий на коне Коннор. Он протянул руку и помог Тайрону вскарабкаться на нетерпеливо перебиравшую ногами и привычно ожидающую седока лошадь. Когда они уже пришпорили коней и вынеслись на гребень оврага, раздался дробный стук копыт.
— Слышите? — насторожилась Идрес.
— Голос судьбы и смерти, — уныло пробормотал Тайрон.
Коннор в растерянности отпустил поводья.
— Тише, — прошипела Идрес. Она изогнулась к луке седла и запустила пальцы в свою дорожную суму. — Помните: я — Рена! И все, что тут произошло, моих рук дело. — Идрес извлекла из сумы шелковый шарф и повязала им голову. — Если сумеете изобразить ничего не знающих и не понимающих дурачков, вас не тронут. Что касается принцессы…
Она не успела договорить, как на них вихрем налетел большой отряд вооруженных воинов.
Эта битва была короткой. Одна часть отряда набросилась на мальчиков, другая — окружила Идрес. Рена попыталась отвлечь солдат лаем, но один из них хлестнул ее плетью, и крохотная беспомощная собачонка откатилась с визгом.
Идрес, Коннора и Тайрона стащили с коней, разоружили и связали. Потом каждого посадили в седло позади лирванского солдата. И кавалькада сорвалась с места и понеслась галопом.
Сообразив, что солдаты не догадываются, что это за собачонка, Рена молча следовала за ними. Свора ищеек, все еще привязанных к седлам, бешено рвалась и лаяла. Но один из солдат, злобно ощерившись, прошелся хлыстом по спинам собак, и они успокоились. Всю ночь всадники скакали без устали, не останавливаясь ни на секунду. Рена выбилась из сил, ноги ее заплетались, в глазах плыл туман. Наконец она рухнула на землю и потеряла сознание.
Скачка, казалось, длилась вечность.
Голова у Тайрона буквально раскалывалась, а один глаз вспух и почти совсем заплыл. Оглядываясь время от времени на Идрес и Коннора, он изумлялся тому, что они могут еще сидеть прямо, гордо вскинув головы. От этого ему и вовсе становилось не по себе.
На короткое время всадники задержались у сторожевой заставы. К ним присоединились еще несколько лирванских солдат. И теперь уже весь этот большой отряд устремился прямиком к Эдранну. По дороге они несколько раз притормаживали лошадей, чтобы дать пленникам глоток воды и ломоть черствого хлеба. Была еще застава, на которой всадники сменили лошадей и продолжали нестись в ночь.
Изнурение от быстрой скачки, пронизывающий холод и мрачные мысли совсем одолели Тайрона. К тому моменту, когда копыта лошадей загромыхали по внутреннему двору центральной крепости Эдранна с ее высокими отвесными каменными стенами, Тайрон просто одеревенел и, казалось, прирос к седлу. Его пришлось стаскивать с лошади.
Лирванцы грубо хохотали над беспомощностью избитого мальчика, а их предводитель с размаху ударил его хлыстом. Идрес и Коннор уже стояли рядом, тоже едва держась на ногах. Их потащили куда-то в глубь двора.