— Ты можешь ее узнать? — Он пристально посмотрел на Коннора. Тайрон открыл было рот, желая вмешаться, но Андреус жестом приказал ему молчать.
Коннор непонимающе поглядывал то на короля, то на приятеля.
— Он у нас молчальник, — пояснил Тайрон.
— Заговорит, если я захочу, — грозно проговорил Андреус, и Тайрон понял, что шутить с ними не собираются. Он затих.
— Ну, лошадиный вор? Ты сможешь узнать Терессу Рисадель, если увидишь? Отвечай!
— Нет, — коротко бросил Коннор.
Тайрон, продолжая играть простака и деревенского увальня, невинно спросил:
— А что? Мы ее увидим?
— Может быть, — сказал Андреус и засмеялся.
От этого зловещего смеха Тайрона передернуло.
Андреус лениво махнул стражникам, и мальчиков поволокли назад, в камеру.
Как только они оказались одни, Тайрон опустился на пол и, прислонившись спиной к стене, облегченно вздохнул.
— Ф-фу! Никогда не думал, что врать так трудно. Интересно, поверил он нам или нет? В последний момент я уж решил, что удалось надуть Андреуса, и он прикажет кинуть нас в темницу к принцессе. Но тут… — Тайрон хлопнул в ладоши, подражая Андреусу, — тут нас и вывели.
Коннор мрачно покачал головой:
— Ты думаешь, он настолько глуп?
Тайрон таинственно улыбнулся и зашептал:
— Зато в одном я уверен: он поверил во всю эту деревенскую болтовню и даже не подозревает, что я владею волшебством. Темницы в башне не заперты заклинанием, я это чувствую. Мы можем вырваться отсюда с помощью обычного заклинания перемещения.
— Без принцессы? — Коннор обошел стены камеры и постукал по камням костяшками пальцев. — А вдруг она в соседней темнице? Можешь раздвинуть стену?
Тайрон печально покачал головой.
— Даже вынуть один камень не сумею. Для этого нужно, чтобы принцесса с той стороны, а мы — с этой одновременно дотронулись до одного и того же камня. Придется подождать. Но что-нибудь обязательно придумаем. И не будем забывать, что Рена на свободе. Она, наверное, уже на полпути к Кантирмуру и сумеет все растолковать Галфриду, — Тайрон вдруг улыбнулся, — Рена умная и отважная девочка и, может быть, Галфрид примет ее в школу на мое место. Знаешь, я буду даже рад этому.
— Из нее получилась неплохая собака и наверняка выйдет отличная чародейка, — сказал Коннор, улыбаясь в ответ.
Воспоминания о девочке-собачке их вдруг успокоили и развеселили. Мальчики улеглись на пол и заснули.
На рассвете пришел стражник с ведерком затхлой воды и ковшом. Чувствуя себя на удивление беззаботным и легкомысленным, Тайрон заметил стражнику по-сирадайельски:
— Нам бы не помешала и миска горячей еды.
Неожиданно солдат хохотнул и ответил на том же языке:
— Обойдетесь.
— Без еды трудно обойтись.
Стражнику эта немудреная шутка показалась ужасно смешной, и он повторил ее по-лирвански двум своим товарищам, стоявшим у дверей. Они громко загоготали. А весельчак кинул в ведерко ковшик и вдруг с издевательской ухмылкой, четко по-сирадайельски проговорил:
— Потерпите до послезавтра. Мертвым еда не потребуется.
И каменные стены задрожали от его хохота.
Глава девятнадцатая
Рена миновала редкую рощицу коренастых, разлапистых дубов и увидела мощные крепостные стены. Эдранн был построен на крутом холме. Пустынная равнина, очищенная от кустов и деревьев, окружала его. И стражники на высоких башнях видели далеко окрест. Ни одна армия не могла подойти к городу незаметно. Но Рена надеялась, что мелкой собачонке такой трюк удастся.
Вернувшись под сень дубовой рощицы, она легла на мягкую траву у берега небольшой отравленной заклинанием речки и решила дожидаться ночи. Соблазнительно журчали, обегая крутолобые валуны, пенные струи воды, и Рена просто умирала от жажды. Она старалась отвлечься воспоминаниями о тех днях, когда они с Тесс играли, пели и разыгрывали целые сцены из любимых пьес под тайным деревом.
«Тесс сейчас намного хуже».
С наступлением ночи Рена вскочила и, избегая дорог, устремилась к городу. Позади в роще послышался вой волков. Но она даже не оглянулась, а, поджав хвост и опустив голову низко к земле, продолжала бежать вперед.
И вот уже неприступные каменные городские стены грозно нависли над нею, уходя, казалось, в облака. Рена замедлила бег и перешла на осторожный неслышный шаг, а потом и вовсе поползла, прижимаясь животом к земле и стараясь скрыться в высокой траве. И все же ей казалось, что она видна отовсюду, как муха, ползущая по оконному стеклу. Порывы ветра доносили до нее редкие слова, которыми обменивались шагающие взад-вперед по стене стражники.