Я крепче сжала ладошку сестры, вмиг заледеневшую от страха.
— Никто в здравом уме не захочет работать в Ренар Холле, — позволила выразить сомнение.
— Даже за триста золотых в цикл?
— Триста золотых? — воскликнул Калеб, чем привлек к себе внимание. — Быть может, эрцгерцогу нужны слуги? Я и конюхом могу.
Его возбуждение можно было понять. Чтобы содержать хозяйство, нам требовалось семьсот золотых в цикл. Мы имели немногим больше и едва сводили концы с концами. Дополнительные триста золотых позволили бы купить справную одежду, а не штопать старую, обзавестись дополнительной скотиной, нанять слуг, увеличить доход поместья и, возможно, медленно, но верно, вернуть прежнее положение в обществе и наши родные земли.
— Что, если я пойду вместо Латиши? — вопрос обращался к тетушке Марджери.
— Да, матушка, пожалуйста. Тетушка, пожалуйста. Пусть Лайнэ пойдет.
— Решение принято, — холодно отчеканила графиня. Несмотря на утрату былой власти, манеры, свойственные титулу и воспитание у нее было не отнять.
— Но Латише всего двенадцать, — мягко пыталась донести свою позицию. Так повелось, что по державным законам, я была непосредственной наследницей титула и состояния отца, поскольку наследовала магию. Раз богиня матерь отмечает старшего ребенка своей милостью, то земные законы не смеют этому противиться, потому я имела право перечить матери. Откровенно говоря, после смерти батюшки главой семьи по законам считалась именно я, но разве может восемнадцатилетняя девица справиться с такой ответственностью?
— Именно по этой причине у меня нет опасений, что эрцгерцог положит на нее глаз. Лайнэ, о брате короля ходят разные слухи, один другого страшней, я не хочу, чтобы ты…
— Выходит, меня не жалко, да? — не стесняясь присутствующих, в голос зарыдала Латиша.
О Ренар Холле действительно ходили легенды. Согласно некоторым, поместье и все близлежащие к нему земли десятилетиями покрыты вечными снегами, потому что хозяин дома утратил сердце и рассудок. Ему настолько омерзителен вид живого, что он сковал льдами цветущие сады, покрыл сугробами плодоносные поля и даже заморозил прекрасное озеро, облюбованное некогда редкими красными лебедями. Птицы облетают поместье стороной, а люди никогда не пересекают границу цветущих земель, не ступают на снежные долы. Тех, кто отважился нарушить покой белых долин, находили насмерть замерзшими на цветущих землях, либо не находили вовсе… О самом эрцгерцоге ходила еще более страшная молва, рисующая образ жестокого, кровожадного, холодного и расчетливого монстра.
— Не говори так, Латиша. Эрцгерцог хороший хозяин. Моя сестра ни разу не жаловалась на плохое обращение или дурной нрав господина. Строго говоря, они и не так часто видятся. Либо он в разъездах, либо запирается в своем кабинете. Все будет хорошо, тебе нечего бояться.
— Просто вам говори-ить, — рыдала сестра, — не вам молодость в заснеженных далях потерять. Да и не было бы молвы, будь все так хорошо-о…
Сжалившись над страданиями сестры, я приняла иное решение:
— Тетушка Марджери, напишите письмо своей сестре. Вместо Латиши в Ренар Холл отправлюсь я.
— Но Лайнэ, — попробовала протестовать матушка.
— Леди Валентайн, — строго и безапелляционно. — Матушка, — уже мягче. — Я вас люблю. Но при всем уважении, Латиша еще слишком маленькая. Она не может осознать всю ответственность в силу возраста и на многое не способна физически. Сестренка может не осилить роль служанки, несмотря на хлопоты тетушки Марджери и что тогда? Наша семья утратит шанс поправить благосостояние и вернуть былое величие. Представится ли еще один подобный случай?
Тетушка Марджери, пригубив чай, одобрительно хмыкнула. О возрасте Латиши, желая помочь, она и не подумала.
— Но, кто поможет мне с детьми, с хозяйством?
— Калеб второй по старшинству, — брат поднял голову и улыбнулся. Он всегда страдал от того, что именно мне досталась честь принять на себя графский титул, отцовский дар и все привилегии, хоть и не показывал этого. — Ему уже шестнадцать. Он вполне справится с братом и сможет присмотреть за Латишей. А лучшей хозяйки, чем вы, во всей Ластрандии не сыскать.
— Все же, я настаиваю, чтобы отправилась Латиша.
— Уважаю вашу настойчивость. Но как глава семьи именно я должна думать о вашем благополучии и обеспечить его, а потому не позволю, чтобы на плечи Латиши легла ноша, которую она пока не готова вынести.
— Спасибо сестренка, — Латиша обняла меня, не переставая рыдать.