— Я не думала, что ты придешь.
Гнев, который я увидела на его лице на кухне, все еще оставался в моей памяти. Я была не права, вмешавшись в его жизнь таким образом, но я не жалела об этом. Не так сильно, как следовало бы. Анджело Де Лука нужно было опустить на десятую ступеньку.
— Мы больше не будем этим заниматься?
Я хотела спросить, что именно это было. Но это перешло бы негласную черту, поэтому я вздохнула, подтянула колени к груди, открыла "Пророк" и начала читать. Дыхание Дамиана снова выровнялось, когда я читала ему на сон грядущий.
Мой взгляд метался между страницами и его телом, пока я читала:
— Вневременное в тебе осознает безвременье жизни. И знает, что вчерашний день - лишь сегодняшнее воспоминание, а завтрашний - сегодняшняя мечта.
— А у тебя есть мечты? — Его слова заставили меня вздрогнуть. Не только потому, что я думала, что он спит, но и потому, что его вопрос зашел туда, куда, как я думала, мы никогда не зайдем.
Мы никогда так не разговаривали. Конечно, мы говорили о таких вещах, как отсутствующие родители, но мы не говорили о том, каково это - иметь отсутствующих родителей. Та грань, которую я не хотела переступать? Он только что переступил ее обеими ногами.
Я сдержала вздох.
— Да. — Я мечтала о любящих родителях, нормальной жизни, комнате, полной книг, и о ком-то, с кем их можно разделить. Мне показалось, что непредвзятый наблюдатель сказал бы, что у меня есть два последних пункта. Эта мысль испугала меня, и я проговорила: — Я мечтаю уехать отсюда. Убраться отсюда и бежать так быстро, как только смогу.
— Убежать?
— Да.
Его глаза оставались закрытыми, а руки сцеплены на животе.
— Маленькие слова для того, кто привык говорить большие.
Если честно, я думала, что он чувствует то же самое. Как он мог жить с Анджело Де Лука и не хотеть сбежать?
Я откинула волосы с лица и уставилась на его закрытые глаза и медленно поднимающуюся и опускающуюся грудь.
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду то, как ты разговариваешь с моим отцом, и ты это знаешь.
— О.
— Не стоит так с ним разговаривать.
— Я знаю.
— Если ты думаешь, что делаешь мне одолжение, то ты ошибаешься. Что, по-твоему, произойдет после всего этого? Ты раззадориваешь Анджело, а он никак не может успокоиться. Он не создан, как мы с тобой. Он - кипящий котел с плотно приклеенной крышкой. Мы можем приподнять крышку. Мы можем выпустить пар. Мы можем выпустить свой гнев. А он не может. Пока не дойдет до кульминации, и кто-нибудь не пострадает.
— Кто пострадал? — Я снова осмотрела его, отметив, как он лежит на трех плюшевых одеялах, его тело более жесткое и менее расслабленное, чем мне показалось вначале. Его ровное дыхание? Не сон, а скорее способ не дать ему пошевелиться и усугубить травмы. — О. Я... — Я не знала, что сказать, но в голове эхом пронесся звук, как Анджело бьет своего сына.
Он спас меня от ответа, поднявшись на ноги. Его движения заставили меня вздрогнуть, но он смирился с этим. У меня отвисла челюсть, когда я увидела, как багровые пятна пропитали бока его серой рубашки и затянулись на спину.
Мой взгляд упал на диван. Одно из одеял было окрашено в яростный красный цвет. Я не удивилась бы, если бы оно пропитало три толстых одеяла и черную ткань дивана. Я не могла понять, зачем он пришел сюда. В библиотеку. Ко мне.
Он стоял лицом ко мне, его глаза не отрывались от моих, а одна рука сжимала переднюю часть его рубашки. Его пальцы стянули рубашку через голову. Я не осмелилась сосредоточить на них внимание. Я с ужасом наблюдала, как он отбрасывает рубашку в сторону и поворачивается, его движения были медленными и, несомненно, болезненными.
Его спину испещряли сердито-розовые пересекающиеся линии. Некоторые из них украшала засохшая кровь, но другие все еще кровоточили. Красные дорожки стекали по его спине ручейками, словно капли дождя.
Я покачала головой и мысленно умоляла его отвернуться от меня.
— Почему ты не смыл кровь?
Он повернулся ко мне и вскинул бровь.
— Она у меня на спине. Я не могу дотянуться до нее сам. Поездки в больницу - не вариант. Ближайшая - в соседнем городе, а там не так много знакомых Де Лука. Мне нужно, чтобы кто-то договорился, чтобы я просто поехал туда.
Вот так. Именно так синдикат Де Лука держал Дамиана в секрете все эти годы. Он жил в Девилс-Ридж, городе, почти на сто процентов связанном с мафией. Они хранили его тайну, потому что принадлежали к синдикату, а Витали и другие четыре синдиката никогда бы не стали шпионить, потому что давно списали семью Де Лука со счетов.
Я покачала головой.
— Так заставь их. Если только Анджело не позволит тебе, в таком случае пошли его на хрен. Пусть этот ублюдок гниет в тюрьме.
— Он бы вышел в мгновение ока.
— Но тебе бы оказали медицинскую помощь. У тебя на спине останутся шрамы, Дама. — Я поняла свою оплошность с опозданием на секунду. Я должна была называть его Дэй. Как угодно - буквально как угодно, только не Дамой.
— Дама? — Он сделал шаг ко мне, в его глазах застыла сталь. — Я - Дама, а ты - рыцарь? Думаешь, ты смелая, разбудив Анджело, рыцарь? — То, как насмешливо он произнес слово "рыцарь", спровоцировало меня.
В глубине души я знала, что не должна была ничего говорить Анджело. Это была ошибка, которую я осознала слишком поздно. Но я все равно стояла на своем.
— Кто-то должен был.
— Нет, Рената. — Он покачал головой, в его глазах читалось что-то похожее на отвращение. — Именно такого поведения я ожидал бы от Анджело, а не от того, кто рассуждает об аполлоническом и дионисийском в контексте "Рождение трагедии" так, что Ницше стыдно.