Сеть, некогда сплетённая магами Ордена, надёжно блокировала все заклятия перемещения и левитации на территории Мейорси, а сейчас все они, судя по всему, находились именно в этой стране. Но плох тот мастер, что, сделав замок, не сумеет его отпереть. Бывшие орденцы не могли сотворить собственный телепорт, зато им удалось восстановить чужой – не без помощи маячка, который имел при себе Кондар, и который автоматически активировался, как только против его владельца была применена магия. Из телепорта маги могли появляться лишь по двое, но для этой операции отобрали сильнейших магов как Карперы, так и уцелевших из Ордена, да и кое-кто из других государств внёс свою лепту. И первые же из них, мгновенно сориентировавшись в ситуации, кинулись в бой.
Ещё одного из младших Тёмных убило на месте почти невидимой серой молнией. Убило бы и телепата, но его щит ещё держался, хотя ему пришлось прекратить атаку на магичку. Над ней немедленно склонился один из её товарищей, остальные выстраивались против Тёмных. Надо отдать тем должное, они тоже опомнились быстро, и, судя по всему, бежать не собирались. Кондару наконец удалось справиться с направленным против него магическим огнём, и он смог принять участие в общей драке. Впрочем, его интересовал лишь один противник.
Окажись в этот момент в зале обычный человек, вряд ли ему удалось бы уцелеть в схлестнувшихся потоках магических сил. Сам воздух, казалось, сгустился и потемнел, но всё это словно не задевало двоих в самом сердце схватки. Для Лейсона сейчас существовал только один враг, и покончить с ним надо было во что бы то ни стало. И остальные участники разразившейся тут небольшой магической войны словно чувствовали это – ни один из них не вмешался в поединок.
Лейсон ощущал, как под действием пущенной в ход магии начинает меняться его сознание. Струйки силы тянулись к нему отовсюду: от каменных стен, от толщи земли за ними, от воздуха наверху, от облаков, рек и ручьёв, растений и животных, обитающих на земле. Здешние камни были пропитаны кровью, и ему казалось, что он слышит голоса убитых тут людей. Он мог бы сказать, сколько их было, как они умерли и какие именно заклятия были выстроены на их крови. Ощущение собственного тела стало исчезать, и Лейсон не удивился бы, окажись, что он уже упал на пол или воспарил в воздух. Огромной мощи магия текла сейчас через него, и приходилось прилагать немалые усилия, чтобы она попросту не сожгла его тело вместе с тем, на кого была направлена.
Но телепат не сдавался. Быть может, изначально он и уступал Лейсону силой, но он годами копил её, и, никогда не пуская в ход всё, полученное от очередной жертвы, обязательно придерживал часть на чёрный день. Скажи кто Лейсону раньше, он бы не поверил, но Тёмные нашли способ создавать что-то вроде тайников в ткани этого мира, запасая в них магию и черпая оттуда по мере необходимости. И теперь так и оставшийся безымянным телепат вполне смог бы потягаться с незабвенным Марсаном. Но схватка с Марсаном прошла стремительно, а теперь каждая секунда для Лейсона растягивалась на часы, если не на дни.
Напряжение достигло апогея. Теперь у обоих противников не хватало ни времени, ни возможности сплетать заклятия, голая сила пыталась сломить голую силу. Долго так продолжаться не могло, кто-то один должен был не выдержать, и тогда его просто разметало бы на атомы, так что не осталось б даже пыли. Лейсон чувствовал, что его предел близок, но и телепат чувствовал то же самое, и никакого желания проверять на практике, кто из них двоих окажется сильнее, у Тёмного не было. А потому он выложил свой единственный оставшийся козырь – телепатию. Неоформленный ментальный удар, единственное, что он мог пустить в ход в таких условиях, застал Лейсона врасплох. Покачнувшись, рыжий маг на мгновение утратил контроль над своей силой, и был вынужден бросить все оставшиеся резервы на то, чтобы не позволить ей выжечь себя. Зрение на какое-то мгновение затуманилось, а когда прояснилось, Лейсон увидел перед собой разрыв телепорта, в котором только что исчез его противник. И тогда он сделал самую большую глупость, какая была только возможна в подобной ситуации – прыгнул следом. Опоздай он хоть на долю секунды, и схлопнувшийся телепорт не оставил бы от него и мокрого места, но Лейсону повезло – он успел проскочить невредимым.
Переход оказался коротким. Едва успев восстановить равновесие, Лейсон крутанулся на месте, оглядываясь. Он оказался в другом зале, меньшего размера, тоже явно подземном и куда более тёмном, чем предыдущий. Свет слабенького огонька едва достигал стен и потолка, не давая возможности разглядеть покрывавшие их рисунки. Огонёк горел перед статуей, явно очень древней, со сглаженными чертами. Видно было лишь, что она изображает женщину с непомерно большой грудью, в широкой юбке, сложившую руки на округлом животе. Вокруг её шеи обвивалось не то ожерелье, не то кусающая себя за хвост змея. Перед статуей стоял покатый камень, широкий и высокий, как стол, а на нём…
Лейсон шагнул вперёд, и сила магии снова поднялась в нём всёсокрушающей волной. На камне лежало обнажённое человеческое тело, слишком маленькое, чтобы принадлежать взрослому. Ребёнок был залит кровью, но, судя по всему, ещё жив. Над ним склонился телепат, в его руке поблёскивал кривой нож, а дальше, у стены за статуей, виднелись силуэты ещё двоих человек.
Магия Лейсона успела раньше рассудка. Сияющий клинок, сорвавшись с его руки, рассёк темноту подземелья… и бессильно разбился о невидимую преграду. Слишком сильны были здесь злобные чары, чтобы можно было пробить их одним ударом. "Придётся ломать" – со странным спокойствием подумал Лейсон. Почему-то он ни на мгновение не усомнился, что сумеет сломить эту преграду – другой вопрос, какой ценой…
– Вы и в самом деле думали, что мы не предусмотрели такую возможность? – спросил телепат. Его голос тоже звучал спокойно, и только учащённое дыхание напоминало об их недавнем поединке. – Теперь конец вам всем, и вашей девке тоже. Вы слишком крепко с ней связаны, и уж я позабочусь, чтобы ваша смерть не прошла для неё даром. Здесь всё готово, можно было бы поручить закончить и слугам, но я предпочитаю сам наносить последний штрих…
Не отвечая, Лейсон нанёс новый удар, целя теперь не в Тёмного, а в щит, прикрывавший алтарь. Спасти ребёнка он не успевал в любом случае, мог только отомстить за него и собирался это сделать. Требовалось найти фокус сосредоточения сил, разрушив который, можно было бы рассечь завязанный здесь узел одним ударом. Заниматься тщательными поисками было некогда, и Лейсон провёл разведку боем, атакуя по нескольким направлениям сразу. И ему удалось, пусть довольно приблизительно, нащупать ускользающий "узел" впечатавшихся в стены заклятий. Тот бился и выкручивался, словно живой, Лейсон как наяву услышал злобное шипение, как будто фокус заклинаний обладал собственной волей и разумом. Боль ввинтилась в виски, но Лейсон привычно подавил её. Его, как и всякого мага, учили, как справляться с изменениями в самочувствии при занятиях магией.
Разрушение "узла" было лишь вопросом времени, но времени этого могло и не хватить. Тёмный тоже не стоял сложа руки. Глядя Лейсону прямо в глаза, он поднял свой кривой нож и опустил, умело вскрыв горло беспомощной жертвы. Кровь хлынула на камень, и Лейсон почувствовал, как что-то сдвинулось и изменилось в окружающем мире. Магия крови вступила в действие, в давно подготовленном заклятии был нажат пусковой крючок. У Лейсона оставалась лишь какая-то секунда, чтобы разрушить защиту, и он нанёс удар, понимая, что если он ошибётся, то погибнет, а вместе с ним – и все, кого он сюда привёл.
Невидимые стрелы отправились в цель. Лейсон замер – мгновение, пока они не достигли "узла", показалось бесконечным. А потом "узел" распался. И, как натянутые канаты, если их перерубить, разлетаются в разные стороны, больно хлеща подвернувшихся под концы, так и магические потоки вырвались в окружающее пространство, норовя уничтожить всё на своём пути. Каменные стены дрогнули, несколько камней рухнули с потолка, воздух мгновенно налился жаром, высушившим пролившуюся кровь и обуглившим тело на алтаре. Маги уцелели, хотя Лейсону пришлось потратить ещё толику драгоценной силы, чтобы защитить себя. Теперь можно было попробовать дотянуться до телепата, вот только ни времени, ни возможности на это уже не оставалось.