— Итак, кто у нас здесь? — спросил бородатый, медленно поднимаясь со своего места с очаровательной улыбкой.
— Сядь, — небрежно потребовал Лазарус, глядя на меня. — Она занята.
Словно по сигналу, я почувствовала, как сильные руки обхватили мой живот сзади, а теплая грудь обвилась вокруг моей спины, лицо уткнулось в мою шею. — Она занята, — произнес голос Ренни рядом с моим ухом, его дыхание было теплым, посылая дрожь по моей коже, когда мои внутренности неожиданно напряглись. — Добро пожаловать домой, кексик, — сказал он, и мне пришлось прикусить нижнюю губу, чтобы не сказать ему, чтобы он не называл меня так. Я должна была быть влюбленной женщиной, которой нужны ласкательные имена, какими бы нелепыми они ни были. — О, ты вся напряжена после работы, — сказал он, сжимая мой живот. — Ну, почему бы нам не пойти в нашу комнату, и я смогу… расслабить тебя? — предложил он, и бородатый парень присвистнул, Лаз хихикнул, а другой изо всех сил старался сделать вид, что не услышал, хотя совершенно точно услышал.
С этими словами его руки соскользнули с моего живота и обхватили мою поясницу, когда он потянул меня по коридору к своей двери.
— Дом, милый дом, милая, — сказал Ренни за моей спиной, закрывая дверь.
Это была хорошая комната. Личная. После стольких лет в Хейлшторме было легко забыть, что такое обычная спальня. У него была гигантская (для меня, привыкшей к двуярусной койке) двуспальная кровать, покрытая зеленым и коричневым одеялом, с белыми простынями, свежими и заправленными сверху. Стены были темно-зеленого цвета с различными рисунками в графитовых или даже полноцветных рамах. За дверью стоял темно-коричневый комод с телевизором наверху и дверью в ванную.
На самом деле, если бы не присутствующая фигура Ренни, это был практически отпуск.
— Не называй меня милой, — напомнила я ему, когда он попытался вырвать сумку у меня из рук.
Он проигнорировал это, постучав по комоду позади меня. — Я убрал здесь ящик, половину шкафа и два ящика в ванной.
— Зачем? — спросила я, повернувшись, чтобы посмотреть на него, сдвинув брови.
— Потому что ты должна быть моей женщиной, а это значит, что ты должна выглядеть так, как будто живешь здесь. Они купились на то, что ты уехала в командировку, но тебе нужно устроиться.
— Хорошо, — согласилась я, и подошла к шкафу и положила сумку на дно. Я не была готова к тому, чтобы устроиться. Часть меня была уверена, что я могу убежать в любую минуту. — Итак, я знаю Лаза…
— Бородатый — это Сайрус. Он играет на гитаре в кафе. Очаровательный. Вальяжный. Рив — его старший брат. Он электрик. Более сдержанный.
— И они здесь потому, что…
— Их отец был членом клуба до того, как его убили.
— Значит, по наследству? — спросила я, сдвинув брови.
— Сайрус привел тот же аргумент, — кивнул он.
Наступило неловкое молчание, когда мы оба просто стояли там, я у шкафа, он у двери. — Позволь мне прояснить это прямо сейчас, Ренни. Я здесь, чтобы работать.
— Давай, сделай это, Мина. И я буду работать над разрушением этих твоих стен.
— Ренни, — вздохнула я, качая головой. — Сдайся.
— Не могу, милая. Но что я могу сделать, так это сказать, что я сплю на левой стороне кровати, и мне нужно включить телевизор, иначе меня разбудит каждая чертова вещь.
— Я сплю в наушниках в Хейлшторме, — посочувствовала я.
— Я не забуду опустить сиденье, но я буду оставлять свои ботинки везде, черт возьми.
— Зачем ты…
— Я не храплю, но иногда во сне веду целые разговоры. Это чертовски странно. О, и воровство одеял не будет терпимо.
Черт бы его побрал. Я почувствовала, как мои губы изогнулись в конце его маленькой речи. — Приятно знать, — сказала я, впервые осознав, что мне придется делить с ним постель. Я подумала, что он будет достаточно тактичен, чтобы принести раскладушку или что-то в этом роде. Но, конечно, нет. Зачем ему это делать, если все, чего он хотел в течение нескольких месяцев, это затащить меня в постель?
— Твоя очередь, — подсказал он.
— Моя очередь?
— Расскажи мне свои маленькие жизненные секреты. Ты мои знаешь, так что я хочу знать твои, чего ожидать. Ты оставляешь зубную пасту в раковине? Потому что это чертовски отвратительно.
— Я не оставляю зубную пасту в раковине. И я не храплю и не разговариваю во сне. Я убираю за собой, потому что именно этого Ло ожидает Хейлшторме. Я люблю спать в основном потому, что плохо сплю.