Конечно, кому-то это может показаться неправдоподобным. Особенно тем, кто живет далеко от Западного Оренбуржья, Кыштыма, Чернобыля и прочих «атомных» мест. Но вот что написал начальник ветеринарного отдела Совета агропромышленных формирований Оренбургской области С. М. Пау 14 июня 1991 года в справке с прямолинейным и красноречивым названием «Об экономическом ущербе хозяйств области, расположенных вблизи Тоцкого полигона, в связи с заболеванием крупного рогатого скота лейкозом»: «В большинстве колхозов, совхозов Сорочинского, Красногвардейского, Тоцкого, Новосергиевского и ряда других районов, расположенных вблизи Тоцкого полигона, ежегодно складывается крайне тяжелое положение с заболеваемостью скота лейкозом. Только в 1990 году по этим районам выявлено 14–23 % реагирующего крупного рогатого скота от числа исследованных. В целом по области было выявлено 28 000 голов (больных. – В. М.) коров и телок, в том числе 18 000 в вышеназванных районах, из которых незамедлительно на убой сдано 5200 коров, 12 000 телок не допущены до воспроизводства.
Вследствие такого положения хозяйствам этих районов наносится ежегодно ущерб не менее чем в 6 миллионов рублей. Кроме того, на диагностические исследования ветслужбой области тратится более полумиллиона рублей. Ущерб от заболевания, как правило, складывается от снижения качества животноводческой продукции, недополучения молока, от вынужденного убоя и неполучения приплода.
Считаем, что предрасполагающей причиной появления лейкоза в названных и ряде других районов области стали последствия ранее проведенных испытаний ядерного оружия на Тоцком полигоне».
Убытки даны, как вы понимаете, в миллионах советских рублей. В российских это будут уже сотни миллионов. Ежегодно.
Словом, нет гарантии, что мы не пьем молоко от коров, питающихся травой, которая растет на радиоактивной почве. Нет гарантии, что мы не едим хлеб из муки «атомного» помола. Нет гарантии, что в воде наших родников не присутствует тридцатикратное превышение среднего фона урана – как на стыке Сорочинского, Красногвардейского, Грачевского и Тоцкого районов. Нет гарантии, что дачники или грибники, взрослые или дети, сельчане или горожане с водой, грибами, фруктами, ягодами и овощами, со всем, что дает нам земля, не получают ежедневно радиоактивную отраву. Все Оренбуржье, похоже, стало зоной бедствия в том далеком 1954 году. И вполне вероятно, продолжает ею оставаться. И не исключено, будет оставаться еще очень долго…
Тоцкий район богат лесами, а они летом полны ягодами и грибами. Ох как собирают землянику в первые дни июля в тоцких лесах местные жители и приезжие из соседних сел! Мороз идет по коже от этого зрелища даже в тридцатиградусную жару.
Сопротивление материала
10 мая 1990 года в Ленинграде стараниями ветерана Тоцких учений В. Я. Бенцианова был создан Комитет ветеранов подразделений особого риска. 20 октября вместе с Т. В. Злотниковой, тогда она была председателем комиссии по вопросам экологии Оренбургского областного Совета народных депутатов, и В. А. Труновым, учителем из села Пронькина Сорочинского района, в 17 лет ставшим свидетелем Тоцкого ядерного взрыва, мне довелось побывать на учредительной конференции «атомных солдат» в Северной столице. Ей тогда еще не вернули имя Петра I.
Комитет, согласно его уставу, объединил «бывших военнослужащих Советской армии и Военно-морского флота, войск МВД и КГБ СССР, принимавших участие в войсковых учениях с применением ядерного оружия, испытаниях этого оружия и связанных по роду своей службы с ядерными установками и оружием, а также участников ликвидации последствий аварий на АЭС и других объектах атомной промышленности».
Ветераны собрались в окружном Доме офицеров, вспоминали свою опасную работу, рассказывали, как Минобороны ни в какую не желало признавать их подорванное здоровье результатом военной службы. А вечером, после того как всю прессу, кроме меня (проходившего более как оренбуржец, нежели как журналист), вежливо «попросили», на закрытом заседании приняли обращение к президенту СССР и генсеку ЦК КПСС М. С. Горбачеву.