И если сны об атомной войне отпустили, растаяли, как больное наваждение, значит, самая страшная глобальная угроза все-таки отошла на второй, а то и на третий план. Нашему миру и сейчас много чего угрожает, но прямой, острой опасности за пару-тройку секунд спалить дотла всю Землю уже нет. Или почти нет?
14
На круги своя?
О том, что можно и нужно сделать для оренбуржцев, пострадавших от Тоцкого взрыва, для их детей и внуков, живущих на плутониевых полях, в сентябре 2002 года мы говорили с Александром Михайловичем Русановым, известным экологом, тогда заведующим кафедрой общей биологии Оренбургского государственного университета, а позже деканом химико-биологического факультета ОГУ.
– Александр Михайлович, 48 лет прошло со дня атомных учений на Тоцком полигоне. Какие уроки наше государство, наши руководители извлекли из них?
– Меня больше всего удивляет, что 45 000 участников учений, примерно столько же жителей районов, подвергшихся воздействию атомного оружия, даже не исследовались как подобает медиками, учеными. А ведь это очень важно, потому что в то время медицина знала о результатах действия больших доз радиоактивного излучения на человека и животных – уже были Хиросима и Нагасаки, но вот как действуют малые дозы, и сейчас непонятно. Вот ведь уникальная возможность исследовать это. Если уж взорвали бомбу, так доведите дело до ума.
– Почему вы думаете, что эта возможность не была использована? Может быть, мы просто ничего об этом не знаем?
– Мы встречались с очевидцами Тоцких учений, которые жили и продолжают жить в этой местности. Их никто не обследовал до начала 1990-х годов!
– Ну, тогда, в 54-м, предполагалось, что местные жители в безопасности, их же отселили километров за двадцать…
– Это людям так говорили. Но организаторы учений должны были понимать, что здесь сложились уникальные обстоятельства, которые можно было использовать для науки и медицины. Не использовали.
– Может, потому правительство и не оказывает помощь пострадавшим районам нашей области, что теперь доказать что-либо трудно? Исследования-то не проводились.
– Проводились, но в начале 1990-х. Вы об этом помните. И от них была бы большая польза и для оренбуржцев, и для практики, и для науки. Но эти исследования, не завершась, остановились. Деньги кончились.
– А какой-то практический вывод был сделан?
– Практический вывод был такой: несмотря на уверения ученых от военной медицины, нам удалось доказать, что воздействие Тоцкого взрыва на экологию территории, на животный, растительный мир и на человека очевидно. Именно под влиянием этих малооспоримых фактов правительство приняло 28 декабря 1996 года постановление № 1561 о социально-экономическом развитии Оренбургской области, где отдельным приложением шло решение о реабилитации жителей пострадавших районов. Но это была косметическая мера.
– В том смысле, что это постановление не выполнено?
– Мы живем с вами в России, поэтому никогда нельзя сказать «да» или «нет». Приложение к постановлению, в общем-то, выполняется почти на сто процентов. Но вспомните, к чему это приложение сводилось: к строительству двух центров санэпиднадзора – в Сорочинске и Бузулуке, двух поликлиник там же и онкологического центра в Бузулуке. Все это обязано было появиться в этих городах еще лет тридцать назад. То есть целенаправленных действий правительства по реабилитации того населения, которое пострадало именно от ядерного взрыва, не было никаких. Вот почему это была косметическая мера. Но и она не была выполнена, потому что после дефолта 1998 года это постановление секвестировали в числе многих других. Но два объекта – по-моему, поликлиника в Сорочинске и центр санэпиднадзора в Бузулуке – были уже заложены за счет денег, которые поступали в рамках помощи пострадавшим районам еще в 1992–95 годах. Сейчас все эти объекты построены или близки к завершению, но за счет областного бюджета! Из федерального очень небольшие деньги стали поступать только после 2000 года. Львиную же долю расходов взяла на себя область. А почему? Почему не получилось у ныне действующего (в 2002 году. – В. М.) руководства области выбить эти деньги в полном объеме? Тем более что возглавляет область человек, который стоял у истоков решения тоцкой проблемы. Губернатор А. А. Чернышев первым еще в 1990 году как народный депутат РСФСР поднял этот вопрос… Тоцкая проблема – архиважная и в социальном, и в медицинском, и в экологическом плане. Так неужели нельзя было это постановление не секвестировать?