«Только ... делай это медленно, хорошо?», попросила она, внезапно став довольно озабоченной всем этим. Она просила невозможного для него, но Гарри знал, что он должен попытаться.
«Все хорошо?», спросил он, его мужественность находилась в дюйме от ее теплого влагалища, нуждаясь быть внутри больше, чем он нуждался в чем — нибудь еще на земле. Чувство ее тела так близко к его телу, был удивительно.
«Да», произнесла она, и он попытался войти в нее. После нескольких неудавшихся попыток, она протянула руку между их телами и помогла ввести в себя эрегированный член. Но как только он очутился там ... ничего себе! Он, наконец, нашел кое-что получше, чем Квиддич. Это было лучше, чем свобода полета и радости победы. Это было подобно волшебству, он никогда не испытывал этого прежде.
«Хорошо?», спросил он снова, и Гермиона состроила страдальческую гримасу, поскольку он медленно подтолкнул в нее. Он почувствовал, что что-то уступило дорогу, и она задыхалась. Он чувствовал ее ногти, впивающиеся в его спину, но ощущение создаваемое ее горячим нутром стирало боль.
«Хорошо», удушено произнесла она, но он видел, что это не так. Сняв свои руки с его спины, она нажала на его грудь, как будто хотела оттолкнуть его, и с трудом останавливала себя, чтобы сделать это.
«Хочешь, чтобы я остановился?», спросил неуверенно Гарри.
«Нет….!», пропищала она снова. Он не двигался. Только был внутри ее тела, пытаясь запомнить это чувство. «Я думаю надо работать. Гарри, ты должен двигаться…».
«О, да. Конечно», сказал он, наклоняясь и даря ей быстрый поцелуй. Именно тогда он понял, что все еще носил свои очки, но сейчас это не волновало его. По крайней мере, он мог видеть, так что мог запоминать все это. Он мягко выдвинул немного и затем толкнул назад так медленно, как мог. Ее ноги, обернулись вокруг его талии, чтобы он мог двигаться даже глубже.
Гермиона только немного вздрагивала, когда он продолжил толкать в нее, и теперь Гарри понял, что она подразумевала, когда сказала ему, что первый раз не всегда приятен для женщины. Это было конечно достаточно приятно для него, и ему было жаль, что он не может делать это таким же приятным для нее. Хотя это наслаждение было весьма кратковременным. Кое-кто еще собирался получить это удовольствие.
После этой мысли он перестал двигаться на мгновение, пока Гермиона снова не поторопила его. Ее руки медленно путешествовали по его телу, как будто она также пыталась запоминать каждую деталь. Это понравилось ему.
«Еще долго?», спросила она, и он замотал головой. Ее руки поднялись и убрали вспотевшие волосы с его лба.
«Нет, уже не долго», ответил он и подтолкнул в нее еще несколько раз. Он задыхался и дрожал, поскольку он достиг своего облегчения, расслабившись на Гермионе, и волны удовольствия накатывали одна за другой. Гарри не мог припомнить ни одного случая, когда бы он чувствовал себя так прекрасно.
Он поддерживал себя на своих локтях и пытался восстановить свое дыхание. Гермиона не выглядела несчастной, но и она не разделяла его блаженство.
«Так, это все, что ли? Это каждый раз так бывает?», спросила она, и он почему-то не почувствовал себя оскорбленным этими словами. Возможно, если бы это был кто-нибудь другой, а не Гермиона, он был бы оскорблен.
«Я уверен, что это станет приятней для тебя», сказал он, выскальзывая из ее тела. Наводнение влажности вышло с ним, распространившись на его простыни.
«Наверное», сказала Гермиона, ее пальцы, все еще играли с его влажными волосами.
«Я уверен, что это будет приятней с кем — то, кого ты любишь», сказал он, чувствуя, как его сердце защемило от этих слов.
«Но ... но ведь я ...Да, я думаю также», тихо сказала она, убирая руку с его лица.
Она вдруг отвернула свое лицо и в течение краткой секунды, он начал сожалеть о том, что они только что сделали.
Он сполз с ее и смотрел, как она открыла занавески вокруг кровати и начала собирать свою одежду. Она быстро оделась и пригладила свою юбку. Он нашел свои шорты в кровати и натянул их на себя, когда она не смотрела. Явный запах секса заполнил комнату. Гарри подумал, что ему нужно будет открыть окно, после того, как она уйдет.
«Как долго никто не захочет вернуться в комнату?», спросил Гарри.
«Несколько часов», ответил Гермиона она и он расстроился, что она уезжает так скоро. Гермиона встала и пошла к тумбочке, где лежала ее палочка.
«Ты сделаешь так, чтобы я все забыл?», спросил Гарри, когда она взяла палочку в свои руки.
Ее лицо исказилось после того, как она поняла, что он сказал.