- Срочно смотрим фотки!
Лиза закатила глаза. Кажется, в обществе Насти сегодня она закатывала глаза чаще, чем за всю сознательную жизнь.
- Красавчик! Красавчик! - Заявляет перевозбужденная Настя, как обезумевшая листая фотографии Миши. Глазами она уже раздела и одела бедного парнишку, ей Богу. Лиза только усмехнулась. «Придурошная».
- Глянь, - Настя с улыбкой показывает Лизе.
- Да зачем, - Лиза отводит его слабой рукой в сторону.
- Да посмотри!
- Ты меня заставляешь, как будто я его в жизни не видела! - Всплеснула она руками, но потом все же посмотрела. - Ну?
- Ну? - Настя моргнула. - Не видишь, как хорош?
- Я так и знала, что ты педофил.
Настя звонко рассмеялась, восприняв это как шутку. Однако самой Лизе показалось, что она не шутила в этот раз. И странно.
Вообще, если не смотреть равнодушными глазами Лизы, то можно сказать, что на этой фотографии, в которую наша возбужденная Настя уже успела влюбиться, Миша был хорош: это был портрет. Миша смотрел прямо в камеру. Его голубые глаза здесь были темными, почти бесцветными. Губы застыли в легкой, едва заметной улыбке. На нем были авиационные наушники.
- Он че это, летчик?
Лиза пожала плечами. Она наблюдала за Витей. Он опять пытался привлечь ее внимание. Ах, если бы он знал, что она смотрит на него от скуки, а не интереса.
- О, не-е-ет! - С искренним сожалением протянула Настя и захныкала. Лиза посмотрела на нее.
- Что случилось-то?
- У него девушка есть!
- У кого? - Зевнула Лиза; пора бы уже, действительно, завязывать с этой прогулкой. Ей бы завтра пораньше встать, ну, в двенадцать, а не в час, чтобы еще поработать над программой занятий...
- У Мишки твоего. Вон, смотри.
Лиза повернула голову к подставленному ей телефону. На фотографии теперь было двое - Миша, обнимающий за талию девчушку, ниже его на голову. Она счастливо улыбалась своими маленькими губками, тесно прижавшись к своему парню. Миша, слегка наклонив голову к свободному плечу, все так же улыбался глазами. Похоже, его губы не любили напрягаться, а вот глаза постоянно искрились.
Лиза долго и даже как-то сосредоточено разглядывала эту фотографию.
«Да, это неудивительно», - подумала она, - «мальчик видный».
- Эх, - еще раз выдохнула Настя и вернула Лизе телефон окончательно.
Лиза покрутила телефон в руке, задумавшись о чем-то на секунду, а затем выключила его.
- Уже час ночи. Мне пора. - Лиза поднялась с лавки.
Все дружно отправились провожать ее до Белоглинской улицы. В это время Витя смог прильнуть к ней и завязать типичный разговор.
- Ты завтра свободна?
Лиза украдкой смотрит на него, уж слишком близко идущего. У него отросла щетина и пепельно-русые волосы. Он выглядел как всегда неряшливо, но от этого еще более привлекательно. Многие говорили, что они смотрелись довольно неплохо, а вот мать Лизы всегда была против. «Еще чего, только не с этим цыганом». Почему цыганом - неизвестно даже Лизе.
- Свободна, - подумав недолго, выдохнула Лиза.
- Отлично. Я зайду за тобой в шесть.
- Ты уже сам решил? - Она с улыбкой смотрит на него, а он отвечает ей тем же.
- А тебе неудобно?
- Мне все равно.
«Очередная ошибка», - пролетело где-то в самых глубоких чертогах разума Лизы, настолько глубоко, что она едва услышала саму себя.
Вернувшись домой, Лиза первым делом переоделась и легла в постель, решив закончить дела завтра.
Почему-то она не могла уснуть. Ей мерещилась фотография Миши и его девушки.
VI
Утро Миши Бондарева начиналось всегда одинаково. Он встал под будильник, как и все люди на свете, проклиная и браня все вокруг. С тяжелой головой вставать, пытаясь прийти в сознание и почувствовать хотя бы капельку бодрости и энергии, которая поможет ему продержаться этим днем, таким же тяжелым, как и все предыдущие и все последующие, не было для него таким уж привычным. Только сегодняшнее утро оказалось таким.
Он застегивает хлопчатобумажную рубашку, глядя на свое отражение покрасневшими и сонными глазами. Он мало спал сегодня. Он хотел усиленно заниматься вечером учебой, а в итоге провел всю ночь, занимаясь какой-то ересью.
В голове какая-то простокваша, застоявшаяся на горячей батарее суток на четверо и уже давно скисшая, настолько, что невозможно даже поднести к носу.
Завтракали Бондаревы чаще всего вместе. Но иногда главарь семьи, Андрей Васильевич Бондарев, опаздывал на работу и маленькую традицию приходилось нарушать.
Андрей Бондарев был очень высокий, крепкий мужчина с густыми черными, как вороново крыло, волосами и пронзительными голубыми глазами, которые он, видимо, передал своему единственному сыну, так мало на него похожему. У Андрея Васильевича был довольно тяжелый взгляд, под которым было не по себе многим. Однако по характеру он был довольно приятным человеком - почти как Миша. Любил пошутить, поспорить на какую-нибудь высокую тему, качающуюся науки или искусства, вкусно поесть и долго поспать. Работал он в страховой компании, работал хорошо, а посему и зарабатывал тоже хорошо. Бондаревы от бедности никогда не скулили, но и не тонули в деньгах. Они всегда были обеспечены и довольны жизнью.