Выбрать главу

Альбомные зарисовки следующих лет также носят штриховой характер: «Группа художников», «Дирижирующий Римский-Корсаков», «Дирижирующий Лядов» (1882) и др. Строго штриховой манерой сделан и рисунок с художника Болотова (1884, для «Речи Александра III»), рисунок-эскиз к «Выбору невесты» (1884), рисунок с Первухина (1885) и много других. Но одновременно в яркой живописно-смазанной манере сделан рисунок «Возвращающийся» для картины «Не ждали» (1883).

В эти же годы он зарисовывает в свой альбом в тонкой живописной манере в Нескучном саду «Девочку Аду» (1882) и «Парашу Мамонтову» (1884).

Шедевром живописной манеры является рисунок старушки с чулком, в собрании И. И. Бродского, где простейшими средствами передана сложная игра света и тени. В том же роде сделаны рисунки Русского музея: «Пирогов, Урусов и С. Третьяков» (1881) и «Н. В. Стасова за работой» (1887).

Существование обеих манер характерно для эпохи наивысшего расцвета рисовального мастерства Репина, падающего на двадцатилетие — 1880–1900.

Эта эпоха открывается знаменитыми рисунками, привезенными Репиным из Ясной Поляны: Толстой пашет, Толстой пишет, Толстой сидит, Толстой лежит, Толстой отдыхает, созерцает, играет в шахматы, играет на рояле и т. д., без конца. За Толстым следует вся его семья, а уж кстати и все посетители Ясной Поляны. Почти вся толстовская серия как документально-деловая — исполнена в штриховой манере, а в том же 1887 г., к которому относятся первые яснополянские рисунки, Репин создает такие шедевры рисовального искусства, как сцену «У Доминика», «Невский проспект» или «У гостинодворской часовни», исполненные в живописной манере.

Совершенно исключительный по своей полноте и художественному богатству материал представлял собою прославленный альбом В. И. Икскуль фон Гильдебрандт [Гилленбанд], той самой, портрет которой в рост Репин писал в 1889 г. и которая была, незадолго до его знакомства с Е. Н. Званцевой, предметом его нешуточного увлечения. В. И. Икскуль завела у себя около 1890 г. литературные вечера, на которых выступали все тогдашние модные знаменитости. Репин был завсегдатаем вечеров и каждый раз рисовал в этот альбом одного или нескольких из присутствовавших. Так продолжалось доброе десятилетие. Альбом этот, принадлежавший Икскуль, уже не существует в виде альбома, а разрозненные его листы разошлись по рукам. К счастью, большинство их, притом лучшие, объединились в собрании И. И. Бродского. Почти все они исполнены в штриховой манере, отдельные смазанности редки и случайны. Репин и их, конечно, трактовал в качестве исторически точных документов.

Вот характерная голова Владимира Соловьева, переданная чрезвычайно скупыми, но уверенными и твердыми штрихами. Рисунок относится к 1891 г., а через 9 лет еще более острый и сухой рисунок показывает нам Спасовича, другие — Вейнберга, Михайловского, Мережковского, а более ранние — Короленко, Потапенко, З. Гиппиус, медика Вельяминова и многих других.

Один — фиксирует обстановку целого вечера, с фигурой докладчика В. Соловьева.

Все высказанные здесь наблюдения сделаны на основе рисунков, исполненных в технике графитного карандаша, основной, почти исключительной технике бесчисленных репинских альбомов и — надо прибавить — его излюбленной технике. Но Репин работал не только графитным карандашом, а и итальянским, и сангиной, и цветными карандашами, мокрым соусом, сепией, акварелью.

Итальянским карандашом Репин работал только в 60-х годах, почти забросив эту технику к началу 70-х годов, но к сангине он не раз прибегает, особенно охотно начиная с 1901 г., к которому относится целая серия его портретов Н. Б. Нордман-Северовой. Один из самых замечательных портретов сангиной — портрет Л. Л. Толстого в шляпе, на скамье, в саду в Куоккала, а лучший образец техники цветных карандашей — портрет А. П. Боткиной.

Казак. 1880 г. ГТГ.

Репин блестяще владел акварелью, обращаясь с нею со свободой, совершенно не известной русским художникам его времени, но не ограничивая задачи одними красочными пятнами. Он владел, как никто, и техникой сепии, чему примером может служить замечательный портрет мальчика в Третьяковской галерее, 1881 г. Любопытно, что одновременно с Репиным этого же мальчика писал, и также сепией, В. И. Суриков, головка которого сейчас также находится в Третьяковской галерее. Сравнение обеих головок говорит не в пользу суриковской, дряблой по форме и вялой по рисунку, тогда как репинская может служить классическим образцом хорошо построенной и вылепленной головы.