В том же году написан и шестой поколенный портрет маслом, был в собрании Л. А. Руслановой (II, стр. 195). Она сидит в кресле, с высокой спинкой, обитой медными гвоздями в повороте корпуса слегка вправо, при прямоличной посадке головы. Благодаря этой фронтальности головы характерный орлиный нос Тенишевой приобрел не свойственную ему форму, что значительно уменьшает сходство, почему Репин оставил его незаконченным. Доработана только голова — она даже несколько переработана, — кружевной воротник только намечен, с использованием кусков непокрытого краской холста; руки лишь набросаны, и пальцы их пройдены, быть может, даже не рукой Репина. Очень хороши сразу верно взятый оливково-зеленый тон драпировки на фоне и темно-красный тон платья.
Летом 1897 г. написан еще один, седьмой портрет, вернее эскиз для портрета, изображающий Тенишеву идущей вечером по полю.
158. Н. И. Репина, дочь художника (II, стр. 197), 1895. Поколенный, в повороте влево, голова в профиль; изображена сидящей за столом. Кофточка розовая с белым. Написана в этюдной манере, голова работана дольше. Для Репина — вещь среднего качества, писанная без заметного увлечения. Была в собр. Н. Д. Ермакова, ныне в Русском музее.
159. Л. И. Шестакова, сестра М. И. Глинки, 1895. Отличный живописно взятый и решенный этюд, не выставлявшийся Репиным на Передвижной.
160. А. В. Вержбилович, виолончелист (II, стр. 98), 1895. Стоит, ниже пояса, скрестивши руки на груди, в белом жилете, на светлом фоне. Голова освещена с правой стороны сильно, с левой слабее. Эффектен по композиции, световой задаче и лепке. Был до революции в собрании М. П. Рябушинского. [Ныне в ГРМ.]
161. Гр. Н. П. Головина, 1896. Самый красивый по живописи женский портрет Репина. Цветовая гамма необыкновенно согласована и созвучна во всех взаимоотношениях. Особенно хорошо написано лицо — подлинный шедевр в творчестве Репина.
162. Николай II. Большой заказной портрет, писанный с натуры в 1896 г. Сильный по живописи, он неудачен по композиции: фигура царя никак не увязана композиционно с тронным залом Зимнего дворца, на паркете которого он стоит. Фон производит и по живописи впечатление приписанного от себя, по этюду. Портрет находился в музее Академии художеств, откуда в начале революции перешел в Русский музей. Был на XXX Передвижной выставке в 1902 г.
В. Г. Короленко, писатель. 1912 г. [ГТГ].
163. М. В. Крестовская, писательница, 1896. Сидит на диване, в красном платье с книжкой в правой руке. В каталоге XXVIII Передвижной выставки портрет значился «неоконченным». Его купил И. Е. Цветков, давший ему в каталоге своей Галереи претенциозное название «Мечты». Вещь для Репина слабая. Лучшее в ней — голова. Поза не найдена и неубедительна, живопись монотонна, композиция неудачна: четвертую, нижнюю и пустую часть портрета можно было бы свободно отрезать к выгоде для общего впечатления.
164. Генерал Гейнс, военный инженер, 1896. Поколенный. Изображен сидящим в серой шинели с генеральскими выпушками, с серебряными погонами и пуговицами, в фуражке с бархатным околышем. Один из лучших типичных примеров репинского объективно-иллюзорного портрета 90-х годов.
165. Кн. Е. И. Четвертинская, 1896. Взята по колена сидя на стуле, в саду, под зонтиком. Был на XXV Передвижной 1897 г. Интересный по замыслу и свежий по живописи.
166. А. Ф. Кони, юрист и писатель (II, стр. 112), 1898. Прекрасный портрет, написанный на грубом холсте, в широкой, живописной манере и очень тонко характеризованный. Единственно слабое место портрета — рука, слишком маленькая и недостаточно прорисованная, что почти непонятно для такого исключительного мастера именно руки, каким был Репин.
Портрет Кони — одно из последних приобретений П. М. Третьякова, вскоре же умершего.
167. В. А. Беклемишев, скульптор, ректор Академии художеств (II, стр. 104), 1898. Писан как этюд для головы Христа, почему слегка удлинены волосы. Быстрый, односеансный набросок.
168. М. И. Драгомиров, 1898. Акварель. Изображен в папахе и халате, с георгиевским крестом на шее. Голова в фас, исполнена отлично.
160. Блондинка, 1898. Погрудный, прямоличный, рыхлый по форме портрет написан в той трепаной, шершавой манере, которая станет характерной для репинских портретов 1910-х годов, когда он писал на грубых холстах.