— Не смей, — говорит Эд и сильно хватает меня за руки. — Я понимаю, почему ты так волнуешься, но не смей использовать это как предлог, чтобы снова исчезнуть.
— Но, возможно, будет лучше, если я просто…
— Нет.
Один из нас, вероятно, ведет себя неразумно. Мое сердце колотится от страха, мысли мчаться, поэтому я не уверена, кто именно.
— Ты меня слышишь? — спрашивает Эд, наклоняясь ближе. — Мы разберемся с этим вместе, хорошо?
Я не знаю, что сказать или сделать.
— Кивни, Клем.
Я делаю то, что он велит.
— Отлично.
— А теперь дыши, — приказывает Эд, обнимая и прижимая к себе.
Его запах и тепло помогают. Для меня он — живое и дышащее святилище, и быть так близко к нему — это рай. Немного страшно нуждаться в Эде настолько сильно. Но если он уйдет, если передумает, я справлюсь. Я просто чертовски надеюсь, что он этого не сделает.
— Просто дыши, Клем. Все буде хорошо.
— Почему бы тебе не отвезти ее домой, Эд? — предлагает Айрис.
— Спасибо, Айрис. Но сейчас я в порядке, лучше останусь и помогу, — возражаю я и добавляю со страхом: — Если только ты не хочешь, чтобы меня здесь не было?
— Глупость какая, — она неодобрительно цокает языком. — В таком случае перестань висеть на своем милом мужчине и принимайся за работу.
— Я отменю все записи на сегодня, останусь здесь с тобой, — говорит Эд.
— Нет.
Люди записываются к нему за несколько месяцев. К тому же я и так уже усложняю его личную жизнь, не хотелось бы портить еще и профессиональную.
— Я не оставлю тебя в таком состоянии.
— Я в порядке. Правда. Сейчас день, а они действуют ночью. — Эд явно сомневается, поэтому я продолжаю: — Ты прав: это просто краска. Вандализм или нет, они, вероятно, сделали все, что собирались на данный момент. Со мной все будет в порядке.
— Обещай, что ты не уйдешь одна.
— Обещаю, что позабочусь о себе и буду осторожна. — Приподнявшись на цыпочки, я целую его. — Иди на работу. Со мной все будет нормально. Если это одни и те же люди, то они, кажется, идут по нисходящей. Может быть, в следующий раз я отделаюсь просто гневным письмом.
— Рад, что у тебя сохранилось чувство юмора, но я еще не готов смеяться над этим.
В отличии от Эда, Айрис не прочь пошутить вместе со мной.
— Может быть, сонетом, выражающим их недовольство?
— Или язвительным лимериком (п.п.: шуточное стихотворение)?
Она улыбается.
— Грубым хокку?
— Печеньем с плохим предсказанием?
— Ладно-ладно, — Эд качает головой. — Если я тебе понадоблюсь, позвони. Телефон у тебя с собой?
— Да.
— Я вернусь в шесть. Точно в шесть. И тебе лучше сообщить Френсис, а то она с ума сойдет, если узнает об этом из сводки происшествий.
— Верно.
— И ты никуда не пойдешь одна. — Взгляд Эда так серьезен. — У меня есть твое слово, Клем?
— Ты говоришь так, будто я маленький ребенок, — полушутя отвечаю я. — Почему ты мне не доверяешь?
Эд молчит. Его лицо становится пустым, нечитаемым.
Айрис быстро отходит от нас и принимается очищать витрину.
— Эй, — говорю я, пытаясь улыбнуться. — Ты можешь мне доверять. Если я говорю, что сделаю, то сделаю.
Эд не выглядит убежденным, хотя изо всех сил старается это скрыть.
— Конечно. Если ты здесь в порядке, я лучше пойду.
— Увидимся вечером.
Поцеловав меня в лоб и прошептав напоследок: «Просто будь осторожна, детка», он уходит.
Наверное, слово «доверие» лучше исключить из дальнейших разговоров.
Айрис дает мне скребок, бутылку скипидара, и я принимаюсь за дело. Они с Антонио смыли большую часть свежей краски, а мне осталась та, что уже высохла. Через некоторое время Антонио уходит, чтобы открыть свой магазин мороженого, а Айрис занимается покупателями в книжном. Теперь я сама по себе. Это тяжелая работа. Иначе и быть не может, ведь если вы хотите испортить витрину, то не будете брать краску на водной основе, а купите масляную, которую можно удалить лишь специальным средствами, и то не сразу.
Я вставляю наушники и включаю музыку, пока дюйм за дюймом очищаю витрину.
К черту этого вандала или кто он там! Я не стану убегать, не стану прятаться. Не доставлю ему такого удовольствия. Я строю здесь свою жизнь, и надеюсь, что Эд будет ее частью. За это стоит бороться.
Кроме того, если он пытается напугать меня, заставить сделать что-то глупое, то побег от людей, которые могут меня защитить — глупость и есть. Эд был прав. Он умный парень. Хотя мне, наверное, стоит посетить раздел с книгами о взаимоотношениях, когда очищу витрину. Налаживать отношения с другими людьми, особенно романтические, намного сложнее, чем просто тусоваться с Френсис и заказывать пиццу. Эх, золотые были денечки!