— Ты когда-нибудь спишь? — Услышала я, как выпалила, не подумав.
— Не часто, — он удивил меня, честно ответив, нажав кнопку на машине и повернувшись ко мне. — Как ты себя чувствуешь? Тебе, наверное, не стоит еще вставать и двигаться.
— Я в порядке, — сказала я, пожимая плечами. Это было наполовину правдой. Я все еще чувствовал себя довольно паршиво. Мои носовые пазухи были забиты, и у меня болела голова. Но теперь, когда жар, озноб, пот и боль в теле исчезли, я чувствовала себя намного лучше, чем раньше. Увидев его поднятую бровь, я улыбнулась и сказала, — Я голодна и обезвожена, — призналась я.
— Вот это уже больше похоже на правду. Садись, — сказал он, махнув рукой в сторону маленького столика. Он отвернулся и подошел к холодильнику, пока я сидела, прихватив бутылку воды и пакет апельсинового сока. Он подошел к столу и положил их на поверхность. — Пей, — велел он и снова отвернулся.
— Кто-то любит командовать? — спросила я, отвинчивая воду и делая большой глоток, который, клянусь, я чувствовала, как он скользит по всем моим высохшим органам.
Репо повернулся ко мне через плечо и слегка улыбнулся. — Эй, я не виноват, что у тебя обезвоживание. Я думаю, что было бы легче найти жидкость в крокодиле, чем в тебе, — сказал он, поворачиваясь, чтобы достать продукты из холодильника.
Я сжала губы, пытаясь понять это. Он заботился обо мне, когда я болела. За это я чувствовала, что должна поблагодарить его. Но разве крутые байкеры благодарили других байкеров за то, что они были добры к ним?
В конце концов я решила, что к черту все это. Меня воспитывали в хороших манерах. Независимо от странного образа жизни, в котором я жила, я собиралась использовать их.
— Спасибо, что присмотрел за мной, — сказала я, и мой голос прозвучал странно, сдавленно. — Я знаю, что я плохой пациент. Моя лихорадка выходит из-под контроля. — Я замолчала, прикусив нижнюю губу, готовясь немного соврать. — Я впадаю в полный бред и делаю вещи, которые обычно никогда бы не сделала.
На это Репо не оглянулся на меня через плечо. Нет, он положил все, что держал в руках, должно быть, половину содержимого холодильника, и полностью повернулся ко мне. Одна из его темных бровей была приподнята, губы дразняще приподнялись в уголках. — Дорогая, если это то, что тебе нужно услышать, то говори это себе. Но, черт возьми, не лги мне.
Я посмотрела на бутылку с водой, которую держала в руках. — Я не понимаю, о чем ты говоришь, — пробормотала я.
Я не видела и не слышала, как он пошевелился, но следующее, что я помню, его сжатые в кулаки руки вцепились в мои на столе, и я подняла глаза, чтобы увидеть, как он наклонился ко мне через стол. — Мы можем прекратить это дерьмо, Мейз? Я хорошо отношусь к тому, что мы игнорируем это. На самом деле, мне придется настоять на этом. Но не притворяйтесь, что этого не существует.
Клянусь, в моем мозгу сработала сигнализация, кричащая: «Опасность, опасность, опасность»! но я не была точно уверена, что было более опасным: признать это или продолжать шараду. В конце концов, я решила придерживаться последнего. — Репо, серьезно, я понятия не имею, о чем ты говоришь.
Это был, по-видимому, более опасный выбор.
Я знала это, потому что он больше не перегибался через стол, а стоял с другой стороны него, прямо передо мной. Его руки обхватили мое лицо. Не держали, не убаюкивали, обхватывали. Он одновременно потянул меня вверх, когда наклонился, и его губы захватили власть над моими, обрушиваясь жестко и требовательно. Он поднял меня на ноги, когда его язык провел по складке моих губ, пока они не раскрылись, и он проскользнул внутрь. Мои руки схватили его за предплечья, удерживаясь, когда дрожь пронзила мои внутренности. Напротив моего рта Репо зарычал, отпуская мое лицо. Одной рукой он обхватил меня за поясницу, прижимая к своему телу. Другой рукой провел по волосам на макушке, погружаясь, запутываясь и слегка дергая.
Еще одна дрожь пробежала по мне, и мои руки поднялись и обхватили его сзади за шею, притягивая его ближе, крепко держа, когда его язык дразнил мой, отступая, затем дразня еще немного, прежде чем отстраниться, когда его губы снова взяли мои, мягче, глубже. Я захныкала, прижимаясь к нему, чувствуя желание, как раскаленный добела разряд между ног.
Его зубы сильно впились в мою нижнюю губу, удерживая и дергая, заставляя меня снова всхлипнуть. — Черт, — прошипел он, отпуская мою губу, но не тело и не волосы. Он использовал последнее, чтобы оттянуть мое лицо на несколько дюймов назад, чтобы он мог посмотреть на меня сверху вниз. — Именно об этом я и говорю, — сообщил он мне, отпуская меня так быстро, что я на самом деле запнулась на шаге, хлопнув рукой по спинке стула, чтобы удержаться на ногах.