И я понятия не имел, что, черт возьми, делать с этой информацией.
— Ты трахнул ее, не так ли? — спросил непринужденный голос Кэша, когда я вошел в свою комнату, заставив меня на секунду остановиться.
— Ты серьезно вломился в мою комнату? — спросил я, качая головой.
— Да. А теперь перестань пытаться сменить тему. Ты трахнул ее, верно? Я имею в виду, я думаю, мы все знали, что это произойдет после инцидента с машиной.
В моей груди сердце забилось в тошнотворном ритме. — Инцидент с машиной? — повторил я.
— Пошел ты, — засмеялся Кэш, скрестив руки на груди, в то время как легкая улыбка расплылась по его лицу. — Запотевшие окна, и ты выходишь из нее пиздец какой сварливый? Мы все раньше были подростками с синими шарами, Репо.
— Ты знал, что это она? — спросил я сквозь комок в горле из-за того, что он, возможно, знал, что я ослушалась прямого приказа.
— Репо, чувак, давай. Может быть, это значит многое, но Рейн не дурак. Я думаю, когда он сказал тебе держать свой член в штанах, он чертовски хорошо знал, что этого не произойдет. Особенно, когда ты торчишь с ней днем и ночью, постоянно занимаясь ее делом. Ненависть может стать отличным афродизиаком. И сегодня, когда ты застрял с ней, без сомнения, вывез ее на это поле…
— Черт, — сказал я, качая головой, и опустился в изножье кровати. — Я облажался.
— Как я уже сказал, я знал, что ты не сможешь…
— Но я должен был это сделать, — возразил я. — Это был приказ. Что, черт возьми, это значит, что я ослушался его?
— Гребаный человек? Заноза в заднице байкера, как и все мы. Мы все делали что-то, что не понравилось бы Рейну раньше.
— Только не я.
— Ну, — вмешался Кэш, и я услышал улыбку в его голосе, — это уже не так верно, да? — Я поднес руку к лицу и провел ею по лбу. — Господи, Репо, остынь, черт возьми. В этом нет ничего особенного.
— Да, конечно.
— Если только, — вмешался Кэш, его дразнящий тон заставил меня напрячься.
— Если только что?
— Если только у тебя нет к ней чувств, которые могут помешать твоему заданию.
— Не будь смешным, — я закатил глаза.
Это не было ложью. Не совсем так.
Потому что было нелепо испытывать к ней чувства.
Но, как бы то ни было, нельзя было отрицать, что они там были.
Я не знал точно, чем они были, но они были чем-то, чем-то большим, чем они должны были быть: кандидата к члену, босса к подчиненному.
— Это был бы не первый случай, когда один из нас оказался с женщиной из-за чего-то, что поначалу показалось нам смешным.
Да, что ж, это была гребаная правда.
Рейн и Саммер встретились после того, как она сбежала от людей, которые держали ее в плену и пытали. Он защищал ее. Он боролся за нее. Все это было безумием.
Потом Кэш и лидер гребаного Хейлшторма встретились. Черт возьми, если бы кто-нибудь сказал мне, что Кэш, бесстыдная шлюха, в конечном итоге будет с кем угодно, я бы сказал, что это смешно. Не говоря уже о женщине-лидере кучки беззаконных мужчин и женщин.
А Волк и Джейни, да, кто, черт возьми, не подумал бы, что это смешно, что мужчина, который едва мог связать пять слов, в конечном итоге окажется с женщиной, которой всегда было что сказать?
Но все было по-другому.
— Да, чувак. Но никто из вас не отвечал за то, чтобы буквально превратить жизнь ваших женщин в ад и убить их мечты.
— Да, я вижу, что это все усложняет, — сказал Кэш, садясь на другой конец кровати.
— Она едва может заставить себя смотреть на меня половину времени, когда так сильно ненавидит меня.
— Я думаю, ты недооцениваешь ее способность понимать. Она знает, что ты не хочешь все испортить ради нее.
— И она думает, что это жалко с моей стороны, что я не могу сказать «нет» тому, из-за чего я категорически против.
Кэш вздохнул. — Я не знаю, что тебе сказать, Репо. Ситуация хреновая. В конце концов, её выгонят, и она будет обижаться на тебя за это. Но я думаю, ты недооцениваешь, насколько снисходительными могут быть женщины, если ты делаешь это стоящим.
— Ты ведь встречался с Мейз, верно? — спросил я, поворачиваясь, чтобы посмотреть на него с ухмылкой.
— Ты ведь встречался с Ло, верно? — возразил он. — А Джейни? А Алекс? Черт, даже Саммер иногда может быть упрямой занозой в заднице. Они все сильные и не берут пленных. А я, Рейн, Волк и Брейкер никогда не были бойскаутами. Мы облажались. Мы ляпаем что-то не то. Мы выводим их из себя. Но они прощают нас. Ну, знаешь… после того, как они отдадут нам наши задницы. Но, черт возьми, весь этот конфликт приводит к пиздец какому чертовски вкусному сексу, так что вы не услышите, как мы жалуемся.
— Я уверен, что где-то в этом есть смысл, — размышлял я, качая головой.
— Дело в том, что, черт возьми, мужик. У тебя есть работа, делай ее. У тебя есть женщина, которую ты не хочешь потерять в процессе, черт возьми, объясни ей это. Она разозлится. Она будет возмущена. Она выместит все это на тебе, но ты это заслужишь, и ты возьмешь это на себя, а потом, когда все будет сказано и сделано, и все закончится, ты сможешь загладить свою вину перед ней.