— Как утренняя тошнота? — спросила Саммер, придвигаясь ко мне, положив руку на живот. Это был ее третий и, как она утверждала, последний раз. У нее было шесть месяцев, и, наконец, в течение всего дня ей не нужно было находиться рядом с туалетом, чтобы ее вырвало.
У меня было всего три месяца, и я все еще была там. — Ауч, — сказала я, скривив лицо.
— Я чувствую его, — сказала она, смеясь над тем, как Бри показала Феррин язык. — Ей нужен кто-то, кто поставил бы ее на место, — сказала она, качая головой своей дочери, которая смотрела на четырехлетнюю девочку.
— Фэллон и Джексон становятся все больше. Они больше не будут терпеть ее властность.
— Скрести пальцы. Это все вина Рейна, — сказала она, глядя на своего мужа, который, казалось, почувствовал взгляд и повернул голову, чтобы улыбнуться ей. — Он помогает ей укрепить свое эго.
— Для девушки есть вещи и похуже, чем уверенность в себе, — сказала Джейни, присоединяясь к нам. — Мне нравится ее дух.
— Ну, конечно, — засмеялась Саммер.
— Эй, если она собирается держать себя в руках со всеми этими мальчиками-байкерами, когда они вырастут, ей нужно уметь стоять на своем.
Мы все смотрели, как Ло двинулась через поле к Феррин, взяла ее за руку и повела в сторону манежа, где Уилла, ребенок Пейна и Элси, лежала под деревом. Без диктатуры Сет, Бри и Алексис выскочили из своего круга и начали бегать и смеяться.
— Привет, милая, — сказал Репо, подходя с какой-то огромной упакованной коробкой, которая заставила меня покачать головой. Я понятия не имела, куда, черт возьми, мы поместим все новые игрушки в доме, который уже ломился от них.
— От кого это? — Я застонала, когда он поставил ее на стол вместе с остальными.
— Рус. Так что, я думаю, мы можем ожидать чего-то громкого и неприятного, — сказал он, двигаясь позади меня, обхватив рукой мою грудь и положив одну руку мне на живот. — Уже что-нибудь придумали? — спросил он, имея в виду про имя. С Сетом это было легко. Имя было очевидно, как только мы узнали, что это мальчик.
— Что-нибудь с буквой К, — предложил Репо, уткнувшись носом мне в шею.
Кей.
Он был тут, чтобы проводить меня к алтарю.
Он был тут, чтобы стать крестным отцом нашего сына.
Он просто… всегда был тут.
Но самое безумное было то, что я все еще не знала его полного имени.
Его дело было закрыто.
Поэтому я не могла назвать ребенка в его честь в традиционном смысле.
— Что-то с буквой К, — согласилась я, откидываясь на него, съеживаясь, наблюдая, как Сет упал с ног на голову, а затем сразу же поднял ноги, смеясь над всем этим, кусочки травы прилипли к его одежде беспорядочно и что-то похожее на пятно крови было на колене.
— Какого хрена… — внезапно раздался голос Дюка, заставив всех взрослых напрячься и повернуться туда, где он смотрел на что-то у ворот.
И хотя дети не заметили этого благодаря очень быстрому и эффективному отвлечению внимания от женского клуба в целом, именно тогда вечеринка по случаю дня рождения Сета стала днем, когда мир, который Приспешники знали почти десять лет, резко прекратился.
Потому что у ворот стояла женщина.
И она едва цеплялась за жизнь.
И у нее на спине была вырезана буква «П» и слова «вы все следующие», написанные ее кровью на записке, засунутой в карман.
Дюк наклонился и прижал женщину к груди, неся ее внутрь комплекса, в то время как Ло позвонила в Хейлшторм, чтобы кто-то из ее медицинской команды приехал и осмотрел девушку, а Репо, Кэш и Волк вызвали всех остальных членов, чтобы они пришли в комплекс для экстренного собрания в церкви.
Все девушки клуба переглянулись, понимая, что это значит.
Это означало войну.
— Понеслась, — сказал Рейн, качая головой.