Репо внезапно вскочил, обхватив одной рукой мои бедра, а другой под моей задницей, и поднялся на ноги. Мои ноги обвились вокруг его талии, мышцы бедер сильно сжались, пытаясь прижать меня к его скользкому телу. Я почувствовала, как моя спина врезалась в ствол дерева, обе его руки держали меня под моей задницей, когда он начал быстро толкаться. Одна моя рука обхватила его сзади за шею, другая поднялась над моей головой, обвиваясь вокруг ствола дерева позади меня, пытаясь удержаться на месте, пока Репо безжалостно двигался, предлагая положить конец свернутому, почти болезненному давлению внутри.
— Мейз, давай, — скомандовал он, когда мои стоны превратились в всхлипы, мои ногти впились в его шею достаточно, чтобы оставить следы.
Затем, как будто мое тело искало разрешения, я взорвалась, крича громче, чем гром, взрываясь ярче, чем молния, когда я выкрикнула его имя.
Одна из его рук оторвалась от моей задницы, лишая меня поддержки и заставляя мою ногу упасть и оцепенело приземлиться на землю, когда он стал толкаться сильнее, быстрее через мой оргазм, приближаясь к своему собственному освобождению. Его свободная рука переместилась, чтобы обхватить мою щеку сбоку, когда он глубоко засадил, сильно дернулся и кончил, его темно-синие глаза все время смотрели на меня, и я почувствовала дрожь в животе от интенсивности, которую я там обнаружила.
Когда он закончил, он прижался своим лбом к моему, делая глубокие вдохи, когда мое тело слегка дрожало от толчков, моего оргазма и холодного дождя, обрушившегося на мое тело.
— Ты в порядке? — спросил он, отстраняясь, чтобы посмотреть на меня. Я почувствовала, как улыбка играет на моих губах, и он ответил мне почти беззащитной улыбкой. — Холодно? — спросил он, проводя пальцем по моей щеке.
— Мы только что занимались сексом в грозу, — заметила я, издав странный, сдавленный смех.
— Черт возьми, да, мы это сделали, — он дьявольски ухмыльнулся мне, выглядя слишком гордым собой.
— А теперь я могу одеться? — спросила я, когда он просто стоял там, одной рукой сжимая мою задницу, а другой проводя по моему боку от бедра к груди и обратно.
— Ты можешь попробовать, но мокрая кожа и обтягивающая одежда, дорогая, я не думаю, что это согреет тебя.
— Значит, я должна просто… остаться голой, ты хочешь сказать? — спросила я, наклонив голову, чтобы ухмыльнуться ему. — Это почти то, что ты планировал.
— Ага. Навести порядок во вселенной для своевременной грозы, чтобы я мог заняться сексом в лесу, просто чтобы иметь возможность посмотреть на твое тело. — Он сделал паузу на полуулыбке, в глазах плясали искорки. — Хотя я кое-что упустил.
— Кое-что упустил? — спросила я, чувствуя, как он выскальзывает из меня и грустя от потери близости.
— Твоя задница, Мейз, результат Божественного замысла. У меня были действительно нечистые мысли о ней с первого дня, как ты появилась.
— Что за нечистые мысли? — дразнила я, прижимаясь задницей к дереву, когда он попытался повернуть меня. Это было слишком приятно, слишком редко, чтобы увидеть Репо легким, беззаботным, не опасаясь, что меня обнаружат, чтобы я так быстро упустила момент.
— Из тех, что заставили меня подумать о том, как это будет выглядеть, когда я трахну тебя сзади или… — он замолчал, изогнув бровь.
— Или? — спросила я.
— Или трахать ее, работая над твоим клитором и точкой G, пока ты не кончишь так сильно, что убедишься, что ничто никогда не было и никогда не могло чувствоваться так хорошо, как мой член в твоей заднице.
Я с трудом сглотнула, борясь со второй волной желания, захлестнувшей мой организм. Затем, не зная, что сказать, потому что я была почти уверена, что он полностью способен выполнить это обещание, я медленно повернулась. В течение долгой минуты не было ничего, отчего странное чувство неуверенности скрутилось у меня в животе. Но затем его руки двинулись, поглаживая мои плечи, останавливаясь на бедрах, а затем проходя по моей заднице.
Казалось, это длилось целую вечность, но, вероятно, прошло всего несколько секунд, прежде чем его руки снова поднялись и скользнули по моей нижней части живота, притягивая меня к своей груди. Над нами ливень превратился в тонкую струйку, дождевые облака медленно перемещались на другие пастбища. Моя голова откинулась назад, чтобы лечь ему на плечо, и его лицо переместилось в изгиб моей шеи. Это была долгая пауза, когда он просто обнимал меня, мы оба погрузились в безмолвное совершенство момента, прежде чем Репо, наконец, заговорил и смыл его.
— Мы не сделаем этого снова.
— Чего? — спросила я, чувствуя, как маленький стражник снова поднялся над моим сердцем, в ужасе от того, что я позволила ему отойти от него хотя бы на мгновение.
— Это. Конфиденциально. Никто не узнает, никому нет дела до того, что мы делаем со своей личной жизнью. Это первый и последний раз.
Я закрыла глаза, чтобы не думать об искалеченной правде этого заявления, с трудом сглотнув от горького привкуса во рту.
Пришло время перестать позволять себе быть, ну, самой собой.
Пришло время появиться Мейз.
— Мне подходит, — сказала я, слегка пожав плечами, и отстранилась. — У нас был зуд, мы его почесали. Теперь мы можем двигаться дальше, — добавила я, направляясь к своей мокрой луже одежды и натягивая трусики. Я как раз натянула футболку через голову, когда рука Репо схватила меня за запястье, когда я подняла руки, чтобы освободить волосы от футболки. Он использовал это, чтобы грубо повернуть меня.
— Какого хрена, Мейз?
— Что? — спросила я, выдергивая свое запястье из его и выдергивая волосы, потянувшись к его руке и сняв резинку с его запястья, чтобы снова завязать их.
Вздохнув, он потянулся за брюками, отвернувшись от меня, когда прыгнул в них, завязал презерватив и завернул его в свои все еще сброшенные боксерские трусы. Я воспользовалась возможностью, чтобы снова влезть в штаны, скомкала лифчик и засунула его в задний карман. Было бы невозможно надеть эту чертову штуку на влажную кожу. Репо схватил футболку, выжал ее и засунул за пояс, и мне очень, очень хотелось, чтобы он ее надел. Попытка держать свою защиту (и либидо) в узде с ним, полуобнаженным передо мной, будет непростой задачей.
— Мы возвращаемся? — спросила я, чувствуя себя неловко от молчаливой неловкости между нами.
— Мейз… — сказал он, покачав головой и влезая в ботинки.
— Что? — спросила я, стараясь, чтобы мой тон был пустым.
— О, к черту это, — прорычал он, бросаясь ко мне, обе его руки обхватили мое лицо и использовали его, чтобы удержать меня, пока его губы требовали моих, твердые, злые, сокрушительные. Я сопротивлялась всего две секунды, прежде чем растаяла рядом с ним, мои руки схватили его за бицепсы, а мой язык двинулся вперед, чтобы подразнить его. Он отстранился так же внезапно, как и притянул меня, его руки все еще сжимали мое лицо. — Если ты хочешь надуть всех остальных и заставить их думать, что ты вся из колючей проволоки и стали, давай блядь вперед. Но тебе меня не одурачить, так что прекрати, блядь, пытаться.
С этими словами он оттолкнул меня на шаг назад, повернулся, схватил с земли свои боксеры и оружие, а затем начал двигаться к линии деревьев, через которую мы вошли на стрельбище.
Не имея особого выбора, я скользнула в свои ботинки и бросилась следом, все время держась на безопасном расстоянии в пару ярдов между нами.
Некоторое время спустя мы вернулись к байкам, оба были в основном сухие, и жара начала давить на нас, снова делая меня несчастной. Ну, жара и реальность того, чтобы попробовать Репо только для того, чтобы знать, что это единственное, что я получу, делают меня несчастной.