Репо вытащил свою футболку из-за пояса, вытер мое сиденье, затем свое, прежде чем снова надеть ее. Даже разозлившись на меня, он все равно был милым.
Ублюдок.
Мы вернулись в лагерь. Мы оба припарковались, и Репо сорвался с места еще до того, как я успела слезть с байка.
Пожав плечами, я вошла внутрь и спустилась в подвал, планируя взять сменную одежду и принять долгий холодный душ, молясь, чтобы это успокоило мои измотанные нервы.
Таков был план, пока я не услышала шаги позади себя и, обернувшись, не увидела Ренни, стоящего там, засунув руки в передние карманы, его обычно беззаботное лицо выглядело нехарактерно серьезным.
— В чем дело, Ренни? — спросила я, опуская руку со свежей одеждой.
— Какого хрена тебе звонят десятки раз из Центра боксерской подготовки К.С.И.?
Дерьмо.
Дерьмо, дерьмо.
Глава 12
Репо
Поездка обратно в лагерь, откровенно говоря, была отстойной.
Я был мокрым, грязным и горячим.
Но это не имело абсолютно никакого отношения ни к одной из этих вещей.
О, нет.
Однако это, черт возьми, имело отношение к кареглазой, пурпурноволосой вспыльчивой особе, которая показала мне больше своей мягкости. Кем бы ни была Мейз на самом деле, это не была закоренелая задира, которую она так старательно изображала. Задира, была маской, защитным механизмом, большими противными шипами, чтобы защитить мягкий, нежный цветок.
Быть с ней, целоваться, обниматься, быть внутри нее — это был лучший опыт, который у меня был за ужасно долгое время.
И я понятия не имел, что, черт возьми, делать с этой информацией.
— Ты трахнул ее, не так ли? — спросил непринужденный голос Кэша, когда я вошел в свою комнату, заставив меня на секунду остановиться.
— Ты серьезно вломился в мою комнату? — спросил я, качая головой.
— Да. А теперь перестань пытаться сменить тему. Ты трахнул ее, верно? Я имею в виду, я думаю, мы все знали, что это произойдет после инцидента с машиной.
В моей груди сердце забилось в тошнотворном ритме. — Инцидент с машиной? — повторил я.
— Пошел ты, — засмеялся Кэш, скрестив руки на груди, в то время как легкая улыбка расплылась по его лицу. — Запотевшие окна, и ты выходишь из нее пиздец какой сварливый? Мы все раньше были подростками с синими шарами, Репо.
— Ты знал, что это она? — спросил я сквозь комок в горле из-за того, что он, возможно, знал, что я ослушалась прямого приказа.
— Репо, чувак, давай. Может быть, это значит многое, но Рейн не дурак. Я думаю, когда он сказал тебе держать свой член в штанах, он чертовски хорошо знал, что этого не произойдет. Особенно, когда ты торчишь с ней днем и ночью, постоянно занимаясь ее делом. Ненависть может стать отличным афродизиаком. И сегодня, когда ты застрял с ней, без сомнения, вывез ее на это поле…
— Черт, — сказал я, качая головой, и опустился в изножье кровати. — Я облажался.
— Как я уже сказал, я знал, что ты не сможешь…
— Но я должен был это сделать, — возразил я. — Это был приказ. Что, черт возьми, это значит, что я ослушался его?
— Гребаный человек? Заноза в заднице байкера, как и все мы. Мы все делали что-то, что не понравилось бы Рейну раньше.
— Только не я.
— Ну, — вмешался Кэш, и я услышал улыбку в его голосе, — это уже не так верно, да? — Я поднес руку к лицу и провел ею по лбу. — Господи, Репо, остынь, черт возьми. В этом нет ничего особенного.
— Да, конечно.
— Если только, — вмешался Кэш, его дразнящий тон заставил меня напрячься.
— Если только что?
— Если только у тебя нет к ней чувств, которые могут помешать твоему заданию.
— Не будь смешным, — я закатил глаза.
Это не было ложью. Не совсем так.
Потому что было нелепо испытывать к ней чувства.
Но, как бы то ни было, нельзя было отрицать, что они там были.
Я не знал точно, чем они были, но они были чем-то, чем-то большим, чем они должны были быть: кандидата к члену, босса к подчиненному.
— Это был бы не первый случай, когда один из нас оказался с женщиной из-за чего-то, что поначалу показалось нам смешным.
Да, что ж, это была гребаная правда.
Рейн и Саммер встретились после того, как она сбежала от людей, которые держали ее в плену и пытали. Он защищал ее. Он боролся за нее. Все это было безумием.
Потом Кэш и лидер гребаного Хейлшторма встретились. Черт возьми, если бы кто-нибудь сказал мне, что Кэш, бесстыдная шлюха, в конечном итоге будет с кем угодно, я бы сказал, что это смешно. Не говоря уже о женщине-лидере кучки беззаконных мужчин и женщин.
А Волк и Джейни, да, кто, черт возьми, не подумал бы, что это смешно, что мужчина, который едва мог связать пять слов, в конечном итоге окажется с женщиной, которой всегда было что сказать?
Но все было по-другому.
— Да, чувак. Но никто из вас не отвечал за то, чтобы буквально превратить жизнь ваших женщин в ад и убить их мечты.
— Да, я вижу, что это все усложняет, — сказал Кэш, садясь на другой конец кровати.
— Она едва может заставить себя смотреть на меня половину времени, когда так сильно ненавидит меня.
— Я думаю, ты недооцениваешь ее способность понимать. Она знает, что ты не хочешь все испортить ради нее.
— И она думает, что это жалко с моей стороны, что я не могу сказать «нет» тому, из-за чего я категорически против.
Кэш вздохнул. — Я не знаю, что тебе сказать, Репо. Ситуация хреновая. В конце концов, её выгонят, и она будет обижаться на тебя за это. Но я думаю, ты недооцениваешь, насколько снисходительными могут быть женщины, если ты делаешь это стоящим.
— Ты ведь встречался с Мейз, верно? — спросил я, поворачиваясь, чтобы посмотреть на него с ухмылкой.
— Ты ведь встречался с Ло, верно? — возразил он. — А Джейни? А Алекс? Черт, даже Саммер иногда может быть упрямой занозой в заднице. Они все сильные и не берут пленных. А я, Рейн, Волк и Брейкер никогда не были бойскаутами. Мы облажались. Мы ляпаем что-то не то. Мы выводим их из себя. Но они прощают нас. Ну, знаешь… после того, как они отдадут нам наши задницы. Но, черт возьми, весь этот конфликт приводит к пиздец какому чертовски вкусному сексу, так что вы не услышите, как мы жалуемся.
— Я уверен, что где-то в этом есть смысл, — размышлял я, качая головой.
— Дело в том, что, черт возьми, мужик. У тебя есть работа, делай ее. У тебя есть женщина, которую ты не хочешь потерять в процессе, черт возьми, объясни ей это. Она разозлится. Она будет возмущена. Она выместит все это на тебе, но ты это заслужишь, и ты возьмешь это на себя, а потом, когда все будет сказано и сделано, и все закончится, ты сможешь загладить свою вину перед ней.
— Ты говоришь так, что это дерьмо звучит легко, и ты, черт возьми, знаешь, что так не будет.
— Нет, — сказал он, вставая и хлопнув меня по плечу с такой силой, что я слегка наклонился вперед, — но это того стоит, как ты думаешь? — спросил он, выходя в холл и со щелчком закрывая за собой дверь.
Дело в том, что было преждевременно решать, стоит ли это того.
Я мало что знал о Мейз. Из всех кандидатов она была самой молчаливой о своей жизни до прихода. Правда, Дюк и Ренни и раньше не были большими болтунами о своей жизни, но мы знали их истории. Я знал их призраков, их демонов, их причины для их охраны. У меня не было такого преимущества с Мейз. Я ничего не знал о ее воспитании, о том, что заставило ее искать членства в байкерский клуб вместо того, чтобы быть нормальным человеком. Это было не то, что имело смысл для нормального, социализированного человека. Так через что же ей пришлось пройти, чтобы отправиться в нашу сторону?
Тем не менее, я был убежден, что то, откуда кто-то пришел, значило гораздо меньше, чем то, кем он стал.