— Ты член клуба во всех отношениях, детка. Не придирайся.
С этими словами он повернулся. Я тоже, широко улыбаясь, потому что никто не мог меня видеть.
Репо
Один год спустя
Кольцо казалось тяжелым в моем кармане.
Не было другого способа выразить это. Это был простой бриллиант квадратной огранки на платиновом ободке. Он был большим, но невысоким. Коробочка была черной и лежала у меня в заднем кармане.
В буквальном смысле он мало что весил.
Но фигурально выражаясь, он был чертовски тяжелым.
Оно несло в себе все мои будущие хорошие времена, все плохие дни, все мои бессонные ночи, все мои планы, все мои надежды.
Это было такое маленькое ничто.
Но это также было и все.
Мейз, казалось бы, без особых усилий совершила переход от кандидата к неофициальному члену клуба. Первые пару месяцев, когда ей действительно нечего было делать, она слонялась без дела и по-прежнему немного занималась уборкой или готовкой, но только когда хотела, а не когда кто-то пытался ей это сказать. Я говорю «пытался», потому что она не раз сбивала своих коллег с ног. И, возможно, они попытались бы отомстить, если бы она была просто любым другим членом, но она не была. Она полностью принадлежала мне.
Она переехала из подвала, где Дюк и Ренни все еще жили, пока Рейн не внес планы по расширению клубных комнат, в мою комнату. Мне нравилось, что она там, но это заставило меня очень быстро понять, что мне нужно найти свое собственное место. Я был чертовски спокоен о многих вещах, но в первую ночь, когда я вышел в клуб, и получил крики от парней о том, что они подслушали меня и Мейз, да, я устроил дерьмо.
Конечно, половину времени мы трахались, как порнозвезды.
Но это было мое и Мейз дело, а не всех остальных.
Кольцо было первым сюрпризом.
Дом был вторым.
Со всеми деньгами, которые я потратил на восстановление и продажу старинных автомобилей на протяжении многих лет, и почти не имея никаких расходов на жизнь, кроме той доли, которую я отдавал Приспешникам, у меня был хороший кусок, который я мог потратить на небольшую ремонтную мастерскую справа от ближайшей боковой улицы к комплексу. Это было в нескольких минутах ходьбы от лагеря в те ночи, когда у нас было слишком много работы, чтобы ехать домой. Это было в нескольких секундах езды, если дерьмо когда-нибудь попадет в вентилятор, и мне нужно будет оказаться там.
Гараж должен был открыться еще через два месяца. В этом не было ничего особенного. Рейн купил один из старых, заброшенных магазинов в городе, простой магазин с двумя лифтами, ванной комнатой и офисом. Он собрал кучу людей и заставил их очистить его, устранить любые проблемы с гипсокартоном, сантехникой и электрикой. Затем он пригласил Саммер, единственную из девушек клуба, которая, казалось, интересовалась дизайном интерьера, и заставил ее привести в порядок офис. Рекламные листовки должны были выйти через несколько недель, и тогда мы займемся бизнесом.
Тренажерный зал Ло, Джейни и Кэша был закрыт еще около шести месяцев из-за всех причастных сильных личностей и ожидаемых столкновений между ними, а также некоторых проблем, с которыми они столкнулись при строительстве и сертификации.
А Мейз, ну, она каким-то образом уговорила Рейна заплатить за офис для нее в городе, чтобы она могла заниматься своими официальными делами. Деньги, которые, поначалу, были полностью списаны с учета. Хотя она была на удивление нетребовательна. Когда я говорю, что это был маленький офис, я имею в виду, что я был уверен, что вы можете коснуться обеих стен, если раскинете руки. Но ей это нравилось, и она потратила много времени на то, чтобы сделать это именно так, как она хотела, настаивая на том, чтобы она работала не только с бухгалтерией для нас, но и с многими местными предприятиями и частными лицами, как она хотела. Через несколько недель после того, как она открыла свои двери, у нее были мы, несколько легальных малых предприятий и несколько человек, которых она называла клиентами.
— Мейз, — позвал я, входя в комплекс.
— Как ты пропустил ее на крыше? — спросил Ренни, качая головой, как будто я был идиотом. Ренни был Ренни. Некоторые вещи никогда не меняются.
Я вернулся на улицу и обошел здание, чтобы подняться по лестнице на крышу, где обнаружил Мейз, сидящую с пистолетом, прислонившуюся к ящику из-под молока, и открытой папкой, полной бумаг, на коленях. Она постукивала ручкой по губам, пытаясь сосредоточиться. Она была одета в обтягивающие синие джинсы и большой, громоздкий белый свитер, несмотря на слегка прохладную осеннюю погоду. Ее волосы, которые она сохранила фиолетовыми, были заплетены в толстую косу, спускавшуюся на одно плечо.
Я знал, что это должно было исчезнуть, состариться, но я никогда не мог избавиться от ощущения удара в живот, которое я испытывал всякий раз, когда видел ее и понимал, что она моя.
Она повернулась, услышав или почувствовав меня, ее голова приподнялась, ее улыбка слегка приподняла губы. — Привет, Рай, — сказала она, выглядя немного более усталой, чем я привык ее видеть. Но она занялась своим бухгалтерским бизнесом с такой же целеустремленной решимостью, с какой пыталась попасть к Приспешникам. Я подошел к ней, убрал бумаги обратно в папку и сунул ее под ящик из-под молока. — Все в порядке? — спросила она, сдвинув брови.
— Ага. Я тебе кое-что принес, — сказал я, присев перед ней на корточки. Все ящики были заняты, и в этом не было ничего необычного.
— Надеюсь это без жирных рук? — поддразнила она, ее карие глаза сияли.
Я сунул руку в карман, схватил коробку и открыл ее, прежде чем она смогла полностью осознать, что я делаю.
— Рай… — сказала она, ее глаза стали огромными, когда ее взгляд переместился с моих рук на мое лицо.
— Я даже не знал твоего настоящего имени, когда понял, что ты — это все для меня. Я не знал, где ты выросла, или твой любимый цветок, или какая песня причиняет боль твоей душе. Но мне не нужно было знать эти вещи, чтобы знать тебя, Мейз, знать, что ты решительная, сильная и упрямая, как черт, однако ты так же щедра, мила, язвительна и чертовски сексуальна… — добавил я, когда ее глаза начали слезиться, пытаясь поднять настроение. — В этом мире есть только один человек, который значит для меня больше, чем мое братство, чем Приспешники, и это ты, дорогая. Поэтому я решил, что пришло время…
— Пометил свою территорию? — спросила она, хлопнув себя по щеке, и слабо улыбнулась, когда я взял ее за руку и начал надевать кольцо.
— Что-то вроде этого, — сказал я, надевая его полностью, а затем сжимая свои пальцы между ее пальцами. — Итак, да?
— Одно условие, — сказала она, и в ее глазах появилось озорство.
— Все, что угодно.
— Первую брачную ночь…
— Да… — я улыбнулся, мне нравилось, к чему она клонила.
— Придумай что-нибудь по-настоящему веселое для нас, чтобы, э-э, скрепить сделку.
— Согласен, — согласился я, потянувшись к ее затылку и притянув ее к себе, губы были твердыми, голодными и полными потребности, которую я не осознавал, что практически взрывался, пока она не приняла меня.
Мейз
Полтора года спустя
— На самом деле, офис маленький, ребята, — возразила я, принимая их всех. Во-первых, потому что я знала, что абсолютно бесполезно пытаться бороться с женским клубом, когда они объединяются по какому-то вопросу. Во-вторых, потому что я действительно искренне хотела, чтобы они были тут.
Видите ли, получение Репо означало, что я получила Приспешников. Заполучить Приспешников означало, что я заполучила женщин Приспешников. Получение женщин Приспешников означало, что я получила их друзей, а именно Алекс и Амелию, которые были девочками Брейкера и Шотера соответственно. Это означало, что у меня была Ло, чтобы удостовериться, что меня никогда не используют, что я всегда буду в порядке. У меня также была Джейни, которая всегда прикрывала мою спину, если мне это было нужно, даже несмотря на то, что она была молодой матерью с маленьким (но не совсем маленьким, учитывая, что Волк был его отцом) Малкольмом на бедре. Его назвали в честь одного из коллег Джейни и Ло из Хейлшторма. Маленький Малкольм был точной копией своего отца с темными волосами и почти неестественными глазами медового цвета.