Борис Пискунов, мужчина средних лет со щетиной на лице, смотрит, как будто мимо, широко раскрытыми глазами. Он дрожит. У него больше нет дома. В середине «помойки» высится никем не убранный холодильник с магнитиками. «Пока сносили мой дом, меня 45 минут удерживали люди в касках, — говорит, нервно улыбаясь, Пискунов и ест горбушку хлеба. — Три дня не давали вынести веши. А потом обнаружилось, что пропали деньги и драгоценности. Я вчера подал заявление в УВД Крылатское». 77-летняя старушка, сморкаясь в платок, стоит напротив главы районной управы Виталия Никитина и убеждает его: «Здесь люди живут, а не собаки, так обращайтесь с нами, как с людьми! Нам эту землю дали в бессрочное пользование!» Глава управы смотрит с полуулыбкой и отвечает: «Моя совесть перед вами чиста, я выполняю решение суда. Мы выиграли все суды и будем вас сносить». Бабуля уходит в слезах.
Необходимо понять разницу между словами «показать» и «рассказать». Главное требование к языку репортажа — показывать, а не пересказывать. Предыдущий абзац можно было пересказать так:
Жители протестовали против сноса домов и ругались с главой управы. Однако глава управы, господин Никитин, заявил, что выполняет решение суда.
А о встрече Путина и губернатора можно было бы рассказать так:
Путин потребовал от губернатора Белгородской области купить в больницу маммограф.
Однако это будет информирование, язык сухой газетной новости. Эта информация не образует сцену. Здесь нет ни деталей, ни диалога, ни действий. Но только сцена может передать впечатление от происходящего.
Репортаж пишется только при условии, что журналист побывал на месте события. Воссоздать сцену по словам других людей невозможно. Получается только рассказать, что было, т.е. передать факты. Но не дать возможность услышать и увидеть.
Другая ошибка — думать, что можно писать как угодно и что угодно, но если с места события — то это все равно называется репортажем. Вот пример, где журналист видел событие своими глазами, но репортажная сцена у него куда-то испарилась, а вместо нее в тексте фигурируют сплошные обобщения:
II Форум православных женщин, открывшийся в среду в ХХС, пообещает вернуть нам великое смирение.
Христианки собираются в главном храме для обсуждения насущных проблем уже второй раз (первый раз — в декабре 2009 г.). Дамское собрание открыл патриарх Кирилл: он поздравил присутствующих с праздником Введения в храм Пресвятой Богородицы и пожелал, чтобы женская добродетель одолела рзврат и распад современного общества.
Помимо российских чиновниц и общественниц, на форуме были делегатки из Украины, Узбекистана, Черногории, Сербии и пр. Беседа, как это обычно бывает между женщинами, вилась вокруг семьи, школы, воспитания детей и безнравственности, изрыгающейся на нас с голубых экранов. А упомянутым всуе «Фемен» и «Пусси Райт» были выдвинуто коллегиальное христианское напутствие — к психиатру.
Посланница из Украины с трибуны посетовала, что на ее родине все усердно готовятся к концу света — скупают свечи, крупы, соль.
А вот выпускница школы благородных девиц, невестка великой княгини Ольги Александровны и глава фонда ее имени, Ольга Куликовская-Романова во всех бедах склонна подозревать отсутствие смирения.
Как именно эти женщины говорили? Что именно они говорили? Как среагировал зал? Была ли дискуссия? Как они выглядели? Ответы на эти вопросы содержались бы в репортажной сцене. А когда журналист только отвечает на вопрос «что было?», т.е. пишет, что было сначала, затем что было потом, кто еще говорил (пресловутые «подробности», которые сами по себе не образуют репортажа) — это либо новость, либо непрофессиональный, урезанный репортаж. Вот так могла бы выглядеть сцена с выступлением женщины с форума:
На трибуну поднимается, похоже, единственная на форуме женщина в брюках и без платка. Прежде чем взойти по лестнице, она едва заметно крестится, рука исчезает в кармане и… достает платок. Женщина вдруг начинает плакать.