– Ты этого не делаешь, – ответил Себастьян.
Сарала, как и любой другой член семьи, имела право допытываться и высказывать свое мнение, но если он еще сильнее стиснет челюсти, то раскрошит зубы.
Она кивнула:
– Тогда, поскольку до встречи с Эмбри у тебя мало времени, нам нужно понять, как обстоят дела, вместо того чтобы обсуждать, как до этого дошло.
Себастьян шумно вздохнул.
– Хорошо. Жозефина сказала отцу, что я кое-что подозреваю. Объявив о помолвке, Эмбри рассчитывает, что я буду молчать и стану его союзником, желаю я того или нет. Он вероятно, уже подсчитывает дополнительные деньги, которые на мне заработает.
– Люблю жадность. – Валентин, подавшись вперед, отодвинул от Закери поднос с сандвичами. – На ней легко играть, и ее легко предсказать.
– И как мы можем использовать ее, чтобы вызволить Себа из этой паутины? – Закери посмотрел на Валентина. – Дать Эмбри деньги – только поощрить его. – Он незаметно подвинул поднос к себе и взял очередной сандвич.
– На чьей стороне принцесса Жозефина? – впервые подала голос Кэролайн.
– На стороне отца, очевидно, – ответил ей муж.
Элинор покачала головой:
– Не думаю, Зак. Она сообщила Себастьяну тайную информацию. И хотя богатый союзник действительно поможет делу, Эмбри предпочел бы видеть Мельбурна мертвым. Чтобы этого не случилось, Жозефина пошла против воли отца.
Было бы лучше, если бы она вообще не примыкала к королю.
– Хотя вам всем нравится думать, что я страдаю из-за собственных ошибок, меня беспокоит не то, что произошло между мной и Жозефиной. Главное – уберечь мою… нашу… семью от подозрений в причастности к аферам семейства Эмбри.
– Не глупи, – парировал Шей. – Мы многое могли бы сказать о твоем вмешательстве в нашу жизнь, но все в этой комнате желают тебе только добра.
Себастьян знал, что это правда.
– Хорошо. Чтобы выиграть время, завтра я буду изображать будущего зятя, – решил он. – Эмбри может для пользы дела включить меня в свой план, но это поможет и мне. У меня еще есть вопросы, и он лучше всех ответит на них.
– А как насчет…
– Шей, отправляйся в Итон и привези Джона Райс-Эйбла. Спрячь его где-нибудь, но так, чтобы до него можно было добраться, когда нам понадобится информация, чтобы противостоять Эмбри. Что касается остального, думаю, нужно подождать результатов встречи. Я могу подготовиться, но должен знать, какой следующий шаг сделает Эмбри.
– Мне это не нравится, – возразил Зак. – Один из нас должен пойти с тобой завтра.
– Нет, если я хочу услышать что-нибудь важное. Езжайте домой. Встретимся здесь за обедом.
Его родственники, пожелав доброй ночи, уехали. Голова у него болела. Что, черт побери, делать до утра? О сне не может быть и речи. Загадки и тайны в такой узел скрутили его нутро, что он едва мог дышать и еще меньше – рассуждать здраво. Должно быть, он что-то упустил. Ведь что-то он мог сделать, чтобы все изменить. Но это «что-то» продолжало ускользать от него. Остальная часть семейства могла радоваться, увидев его человеческие качества, но он не испытывал никакого удовольствия в обнародовании собственных ошибок.
Последними уезжали Нелл и Валентин. Маркиз усадил жену в карету, потом наклонился и что-то сказал ей. Себастьян с крыльца видел, как его друг направился к нему.
– Давай пройдемся по саду, Мельбурн, – сказал Валентин.
– Нет. Я не нуждаюсь в советах о том, как выпутаться из женских сетей. Езжай домой.
Валентин вздохнул.
– Тогда скажи… Твой план состоит в том, чтобы получить всю возможную информацию и представить ее Принни и властям, чтобы воспрепятствовать невинным британским гражданам плыть навстречу погибели?
– Несколько многословно, но в принципе так.
Маркиз посмотрел ему прямо в глаза:
– Тогда ее повесят. Принцессу.
Себастьян вздрогнул, и он знал, что Валентин видел это.
– Если она на нашей стороне, я сделаю, что смогу, чтобы защитить ее от этого.
– А-а-а… Все, что можешь! В пределах приличий, я полагаю. Тебе предстоит задача выглядеть героем и избежать скандала.
– Хватит, Деверилл.
– Я лишь предполагаю очевидное, – непринужденно ответил Валентин. – Каждый знает, что ты все сделаешь, чтобы избежать скандала. Ведь именно поэтому ты публично попросил у ее отца разрешения на брак, когда она бросилась на тебя? Потому что объявить их ворами и мошенниками прямо тогда было бы куда разумнее.
– Черт побери, говори, что у тебя на уме, и уходи. – Себастьян снова сжал кулаки. Он сам задавал себе эти проклятые вопросы и не находил ответа.