В конце концов, она почувствовала облегчение, получив оправдание не вести себя так, как наша мать.
— Никто из нас не хочет открывать морозильник, и кто-то кричит Тони, чтобы он остановился, но он сходит с ума, потому что видит полицейского в нескольких машинах позади нас, и, о да, нам приходит в голову, что мы перевозим контрабанду через границу штата, так что…
И я могу простить ее. До своего последнего вздоха она была самой собой. Никогда не притворялась кем-то другим. С тех пор, как мы были детьми, она ясно давала понять, что мы ее не особенно интересуем, поэтому мы никогда не ожидали многого. Однако мой отец и братья — они должны были рассказать мне о ее болезни. Как вы скрываете что-то подобное от своего ребенка, от своей сестры? Даже если бы я жила в сотне миль отсюда. Они должны были сказать мне, черт возьми. Возможно, были вещи, которые я хотела ей сказать. Если бы у меня было время подумать об этом больше.
— В конце концов, говорит мне Лори, ты откроешь крышку, и мы распахнем боковую дверь, и Тони притормозит достаточно, чтобы выбросить что бы то ни было на обочину дороги.
Из толпы раздаются смешки.
— Итак, мы считаем до трех, я закрываю глаза и открываю крышку, ожидая, что мех и когти прыгнут на мое лицо. Вместо этого мы видим там какого-то спящего чувака. Он забрел неизвестно когда. Может быть, где-нибудь в Миртл-Бич. Просто свернулся калачиком и вздремнул.
Я не так представляла себе возвращение в Авалон-Бей. Дом, в котором я выросла, был переполнен скорбящими. Цветочные композиции и траурные открытки на каждом столе. Мы покинули похороны несколько часов назад, но я предполагаю, что эти вещи преследуют вас. В течение нескольких дней. Недель. Никогда не знаешь, когда приемлемо сказать: «Ладно, хватит, возвращайтесь к своим жизням и позвольте мне вернуться к моей». Как вообще выбрасывать трехфутовое цветочное сердце?
Когда история Кэри заканчивается, мой отец хлопает меня по плечу и кивает в сторону коридора, отводя меня в сторону. Он надевает костюм, возможно, в третий раз в своей жизни, и я не могу к этому привыкнуть. Это просто еще одна вещь, которая не к месту. Возвращение домой в место, которое я не совсем узнаю, как будто просыпаюсь в альтернативной реальности, где все знакомо, но нет. Просто немного не по центру. Наверное, я тоже изменилась.
— Хотел забрать у тебя минутку, — говорит он, когда мы уходим от мрачного празднества. Он не может оторвать руки от галстука или оттянуть воротник рубашки. Ослабляет его, затем, по-видимому, уговаривает себя выпрямить и снова затянуть, как будто он чувствует себя виноватым. — Послушай, я знаю, что сейчас не самое подходящее время поднимать этот вопрос, поэтому я просто должен спросить.
— Что происходит?
— Ну, я хотел узнать, не планируешь ли ты задержаться на некоторое время.
Черт.
— Я не знаю, папа. Я не придала этому особого значения. — Я не ожидала быть загнанной в угол так быстро. Подумала, что у меня будет время, может быть, пара дней, чтобы посмотреть, как идут дела, и тогда решить. Я покинула Авалон Бей год назад по определенной причине и предпочла бы так все и оставить, если бы не обстоятельства. У меня есть своя жизнь в Чарльстоне. Работа, квартира. Посылки с Амазон накапливаются у моей двери.
— Видишь ли, я надеялся, что ты сможешь помочь с бизнесом. Твоя мама управляла всеми офисными делами, и все пошло к черту с тех пор, как… — Он останавливает себя. Никто из нас не знает, как говорить об этом — о ней. Это кажется неправильным, независимо от того, с какой стороны мы пытаемся подойти к этому. Итак, мы замолкаем в тишине и киваем друг другу, чтобы сказать, да, я тоже не знаю, но я понимаю. — Я подумал, что если ты не слишком торопишься, ты была бы не против влиться туда и разобраться во всем этом.
Я ожидала, что он может какое-то время пребывать в депрессии и ему нужно время, чтобы справиться с этим, прийти в себя. Может быть, сбежать и пойти на рыбалку или что-то в этом роде. Но это… слишком большая просьба.
— А как насчет Келлана или Шейна? Любой из них должен знать об управлении этим местом больше, чем я. Не похоже, что они бы хотели, чтобы я лезла туда, перепрыгивая черту.
Два моих старших брата уже много лет работают на папу. В дополнение к небольшому хозяйственному магазину, он также владеет каменным бизнесом, который обслуживает ландшафтных дизайнеров и людей, занимающихся ремонтом домов. С тех пор, как я была ребенком, моя мама управляла внутренними делами — заказами, счетами, платежными ведомостями, чтобы папа мог беспокоиться о грязной работе.