Дэвид кивнул
— Мы поднимем эту тему на совете, чтобы люди распространили эту новость.
— Хорошо, кивнула Мэри-Маргарет, — но только тогда, когда узнаем, что Эмма поговорила с Генри.
Глава 10
— Она не… — сказал Дэвид своей жене, — пошли отсюда.
— Нет, стой — ответила Мэри Маргарет, — когда у тебя на руках ребенок, требуется больше времени, чтобы открыть дверь. Подождем еще чуть-чуть.
Прежде чем Дэвид успел что-то ответить, дверь открылась и на пороге стояла Реджина Миллс с маленьким ребенком на руках. Она вдохнула, увидев этих двоих.
— Я не в настроении, что бы это ни было.
— Подожди, — сказала Мэри Маргарет, протягивая конверт, — вот!
Реджина посмотрела на конверт с подозрением:
— Что это? Сибирская язва?
Мэри Маргарет закатила глаза, махнув конвертом.
— Просто возьми его, Реджина.
Нахмурившись, Реджина взяла розовый конверт.
— Что здесь происходит? Я запуталась, — сказала она, указывая на стоящих на ее крыльце.
— Мы всего лишь хотели поздравить тебя, — смотря на малышку Грейс, сказала Мэри Маргарет.
— И… добро пожаловать, — как-то неуверенно произнес Дэвид, — так это и есть малышка Грейс?
— Приветственная вечеринка? — удивленный взгляд.
Прежде, чем Реджина успела еще что-либо добавить, Дэвид нерешительно произнес:
— Я хотел попросить прощения за нашу последнюю встречу… Я сказал то, чего не следовало говорить…и я был не прав. Извини.
Реджина понятия не имела, что происходит, поэтому медленно произнесла:
— Ладно… Извинения приняты.
Тот кивнул, потирая затылок.
— А я не собираюсь просить прощения за то, что хочу, чтобы вы убрались отсюда, — сказала Реджина, пожимая плечами.
Дэвид собирался ответить что-то, но Мэри Маргарет загородила его:
— Я уверена, что так оно и есть. Я…мы не хотим больше спорить. И сражаться тоже, — брюнетка улыбнулась Грейс, когда та попыталась своими маленькими ручками ухватить конверт, а затем добавила, — и это на самом деле здорово, что ты двигаешься дальше. Я имею ввиду, что мы поддержим тебя, и если что-то вдруг понадобится, то мы всегда рядом.
— Мы хотели попросить у тебя разрешения рассказать об этом на совете, — вступил в разговор Дэвид, — у нас сегодня встреча, и, так как Грейс теперь новый член города, мы подумали о том, что было бы неплохо рассказать об этом людям.
Реджина все еще пребывала в замешательстве и не заметила, как Грейс, наконец-то, выхватила конверт и прижала его к своему ротику.
— Я понимаю, — задумчиво произнесла Реджина, — да, пожалуй, это имеет смысл.
— Хотела бы ты прийти и представить ее лично? — поинтересовался Дэвид.
— Но я теперь не в составе совета, — усмехнулась Реджина.
Дэвид кивнул, рассматривая свои ботинки и не желая поднимать взгляда.
— Как я уже сказал, я прошу прощения за свое поведение, и, конечно же, добро пожаловать в совет!
Реджина заметила, что Грейс по-деловому вцепилась в конверт, и отобрала его у нее.
— Я ценю ваши извинения, — Реджина улыбнулась, принимая предложение Дэвида, — но у меня все еще остался неприятный осадок.
Девид понимающе кивнул, давая понять, что все в норме.
— Она красивая, Реджина! — неожиданно сказала Мэри Маргарет, умиленно улыбаясь малышке.
— Да, настоящая принцесса, не так ли? — Реджина сияла, с гордостью смотря на дочь.
— Сколько ей?
— Пять месяцев, — ответила Реджина так, будто беседовала говорила с давнишним другом.
— Ладно, нам пора! — Мэри Маргарет отвела свой любопытный взгляд от малышки.
Дэвид кивнул, а затем улыбнулся Реджине, прежде чем уйти. Мэри Маргарет последовала его примеру.
— Я надеюсь, что в ближайшее время мы увидим тебя с Грейс, гуляющими по Сторибруку.
Реджина искренне улыбнулась ей, а затем закрыла дверь. Она смотрела на дочь, покачивая головой: "Это были те самые два идиота, о которых я тебе рассказывала, Грейс".
Затем Реджина открыла конверт, что принесли ей Дэвид с Мэри Маргарет. Она смотрела на него хмурым взглядом, так как это все было в духе Белоснежки: поздравительная открытка с пушистыми кроликами и цветами. Реджина развернула открытку и увидела написанный от руки текст: "Твоя новая малышка!" и подписана Дэвидом и Снежкой.
Она поудобней взяла Грейс и снова посмотрела в замешательстве на открытку, а затем положила ее на маленький столик в зале, на котором эта открытка выглядела совершенно нелепо. Реджина попробовала поместить открытку под разными углами, прежде чем выбрать, как ее поставить, а затем удовлетворенно улыбнулась. «Простаки», — подумала она.
Глава 11
Эмма сидела в машине, наблюдая, с каким счастливым выражением лица бежал к ней Генри. Его волосы и лицо были грязными, поэтому казалось, что он провел больше времени, играясь в грязи, чем катаясь на лошади.
Мальчик сел в машину и улыбнулся.
— Эмма, тебе уже лучше?
Эмма задумалась на секунду, но потом вспомнила, что спала на диване. Наверное, из-за этого ее родители сказали Генри о том, что она приболела.
— Да, я… — она остановилась. Эмма не хотела врать Генри и понимала, что им предстоит сложный разговор, — послушай, вчера вечером я виделась с Реджиной.
Генри замер. Хоть он ничего и не сказал, но было видно, что Генри расстроен, потому что Реджина не пришла на его день рождения.
— Не знаю, как сказать, — Эмма закрыла глаза и произнесла на одном вздохе, — она удочерила ребенка.
Генри повернулся, чтобы посмотреть на нее, но вместо гнева или печали, как ожидала Эмма, он был просто обеспокоен:
— Она усыновила снова?
— Да, только это девочка, — закончила Эмма.
Генри нахмурился и повернулся к окну, словно давая себе время и пространство, чтобы продумать услышанное.
— У нее новый ребенок? — спросил Генри, снова поворачиваясь к Эмме, — навсегда? Это не что-то вроде "только на выходные"?
— Нет, Реджина официально ее удочерила. Ей 5 месяцев. Девочка будет с ней навсегда.
— Так это значит, что у меня есть сестра? — спросил Генри.
— Нет, мне жаль Генри…но она не твоя сестра, — у девушки сердце разрывалось, когда она смотрела на Генри.
Эмма почувствовала жалость к своему сыну, пока он пытался осмыслить все это. Ему всего одиннадцать, а он уже сталкивается с очень сложными вещами, и это было не честно по отношению к нему. Эмма не была удивлена хмурому взгляду Генри, в то время как тот пытался бороться со своими чувствами и эмоциями, тщательно скрывая их.
— Ты хочешь поговорить об этом? — спросила тихо Эмма.
— Я был плохим сыном? — прямо спросил Генри.