Грейс небрежно начала махать своими пухленькими ручками, при этом отталкивая от себя Эмму. Решив сменить положение малышки, Эмма повернула ее лицом к Реджине.
— Это твоя мама, — говорила Эмма, показывая на Реджину.
Малышка крепко схватилась за пальцы Эммы, тем самым пытаясь удержать равновесие. Эмма начала двигать руками, таким образом, малышка повторяла все за Эммой.
— Кто самая лучшая мамочка на свете? — Ручками Грейс Эмма указывала на Реджину: — Эта мамочка!
Малышка рассмеялась и начала лепетать. Эмма нежно поцеловала Грейс в макушку:
— Ох, мне бы очень хотелось бы объяснить тебе все это, милая. Но я честно понятия не имею, что ты понимаешь… или говоришь.
Грейс снова начала лепетать и хихикать, отчего Эмма рассмеялась:
— Ну вот точно, ни малейшей идеи, о чем ты мне говоришь!
Эмма попыталась взглянуть на наручные часы, так как малышка продолжала крепко удерживать Эмму за руки.
— Так, пора домой милая. Тебя надо покормить, а потом, возможно, мы тебя искупаем? Но сначала нам надо связаться с…тетушкой Мэри-Маргарет? Сестрой Мэри-Маргарет? — решала она. — Сводной сестрой? Эх, я не знаю, пусть будет просто Снежка.
Эмма поднялась с кровати, держа перед собой Грейс.
— Поцелуй мамочку на прощание, — сказала Эмма, наклоняя Грейс ко лбу Реджины. Малышка облизала Реджину.
Взяв из тумбочки салфетки, Эмма очистила лоб брюнетки от слюны.
— Противно, но зато эффективно, — сказала она Грейс, помещая малышку в специальное кресло.
— А где шапочка? Куда ты положила свою шапочку? — нахмурилась Эмма, осматривая помещение в поиске шапочки.
Пропажа нашлась на стуле в другом конце палаты. Эмма забрала шапочку и, достав из сумки одеяльце, укутала малышку, так как на улице было прохладно.
Эмма закинула сумку на плечо, а затем, взяв специальное кресло вместе с Грейс, посмотрела на Реджину:
— Пока, пока, мамочка, — прошептала Эмма и вышла из палаты.
Глава 39
Эмма в панике с ужасом смотрела на Мэри-Маргарет.
— Это… ты? — осторожно прошептала Эмма.
— Нет, — быстро помотала головой Мэри-Маргарет.
Они обе посмотрели на Грейс, которая мирно лежала в коляске возле их столика в закусочной "У Бабушки". Малышка улыбнулась.
— Пожалуйста, пусть это будет лишь небольшой пшук, — молилась Эмма, оттягивая штанишки Грейс и заглядывая в памперс. — Нет, это не пшук.
— О Боже! — воскликнула Мэри-Маргарет, отходя подальше от коляски, чтобы глотнуть немного свежего воздуха.
— Будто кто-то умер! — скривилась Эмма, присоединившись к матери и с опаской поглядывая на коляску.
— Молоко, — поморщилась Мэри-Маргарет. — Я больше никогда не смогу на него смотреть.
— Ну, ступай, — смотря на Грейс, подтолкнула Эмма мать в сторону туалета.
— Почему это я? — запротестовала брюнетка.
— Потому что ты беременна и должна привыкать к такому, — объявила Эмма, как нечто само собой разумеющееся.
— Я беременна, а значит должна отдыхать, — твердо настаивала на своем Мэри-Маргарет.
— Ты всего лишь на втором месяце! — возмутилась Эмма. — Если ты уже сейчас начнешь отдыхать, тогда твои мышцы атрофируются так, что в итоге, не сможешь поднять ребенка. К тому же у меня нога. Мне трудно ходить.
— Прошло уже полторы недели. Сомневаюсь, что ты всё ещё нуждаешься в костыле.
Бабуля Лукас подошла к женщинам, прикрывая нос и рот полотенцем:
— Ради Бога, кто-нибудь унесите уже ребенка из закусочной, или ноги вашей здесь больше не будет.
Дочь с матерью переглянулись и, решительно кивнув, в один голос произнесли: "Вместе". Мэри-Маргарет, захватив с собой сумку из коляски, направилась в туалет, а Эмма последовала за ней. Зайдя в уборную, они обе сняли верхнюю одежду и закатали рукава, будто готовясь к операции.
— Так, — серьезно заявила Эмма, — мы должны сделать все быстро. Снял — одел. Не возимся с этим долго, хорошо?
— Договорились, — кивнула Мэри-Маргарет, готовясь к операции "грязный подгузник". Женщина выстроила в ряд памперсы, крем, влажные салфетки и гигиеническую пудру.
— Я снимаю одежду, а затем памперс, — с легкостью произнесла Эмма, — а ты будь наготове. Нам нужен мусорный бак, чтобы быстро избавиться от памперса, а затем просто приберёмся здесь и всё!