Ночь опустилась на город, кособокая луна хитро поглядывала на плоские крыши домов, испещренные антеннами, словно кактусы. Я кралась по тесным витиеватым переулкам, дрожа от страха. Свет от фонаря мигал, как в ужастиках. А где-то он заканчивался, и я даже начинала мёрзнуть во тьме, лишенной этого апельсинового света. Школа возвышалась среди невысоких деревьев, а разделяла нас поляна - минное поле. Впереди виднелись силуэты компании. Я бросилась к ним. Моё дыхание превращалось в горячий пар. Такой же горячий пар валил из люка. - Чего так несёшься? - Камилла. - Боишься? - ухмыльнулась Жасмин. Пляшущий свет костра заострил их лица, заставив их оскалы хищно изогнуться полумесяцами. - Нет. Просто холодно, - твёрдо сказала я. Девочки потушили костёр. Мы отправились внутрь школы. Камилла была дочерью учителя, так что у неё был дубликат ключей. Ночью школьные коридоры другие. Во тьме они превращались в лабиринты, а одной мне только красным клубком было бы не обойтись. Гулкое эхо шагов преследовало нас, но царила здесь тишина - верная спутница бархатной тьмы. - В пятидесятых здесь издевались над одной девочкой. Она из-за этого покончила с собой. Не здесь, а дома. Но приходит она в школу и ищет свою мучительницу, чтобы утащить её за собой в Ад. А мучительницу звали... То ли Мина, то ли Яна. Вот. - тихо сказала Жасмин. - Ты дура, в пятидесятых годах ещё не было этой школы! - заржала Мина. - О, я знаю эту историю, - оживилась Снежанна, - Только произошла она в восьмидесятых. И покончила та девка с собой из-за того, что эта Мина-Яна её предала. Снежанна внимательно выжидающе смотрела. В потёмках её лицо хищно вытянулось. - Хватит врать вам! Это произошло в девяностых, и девочка не покончила с собой, а её убили, и не кто иной, как Яна! Ну, её убийцу звали так. Тёмная история, - вмешалась Камилла. - Глупой девке невдомек, что с тех пор прошло 20 лет, - протянула Снежанна, - Она рыскает в поисках ученицы по имени Яна. Она вне времени и не может угнаться за его потоком, и всякие Яны, учащиеся здесь, для неё слились в одно ненавистное лицо. Они связаны уродливой ржавой цепью, понимаешь? - Я не верю в призраков, - глухо сказала я. - А им это нравится, - прошептала Снежанна. - В таком случае, я посмотрела все сезоны Сверхъестественного и знаю, что делать. - Ты храбрая. Мы уважаем храбрых. - сказала Камилла. Мы преодолели последнюю лестницу, открыли с душераздирающим скрипом дверь, ведущую на чердак. Нас обдало ледяным дыханием осенней ночи. Ветер гулял по крыше, металл давно остыл и потерял тепло солнца, он хранил только воду и прилипшие золотые листья. Мы спрятались между выступов. Кто-то специально поставил ещё и шкаф, так что образовалась небольшая комната без крыши. Потом шкаф унесут и посиделки строго запретят, но это не помешает некоторым отчаянным храбрецам сюда забираться. - Чем играем? - спросила я - Картами? В нарды? В шахматы? - Листьями, - сказала Камилла. Девочки вытащили засушенные листья. Я растерялась и собрала несколько мокрых листьев. - Жилистый Гонец, - сказала Снежанна, кинув на середину дубовый лист. - Гонца скинул с коня Поднебесный Стрелок, - сказала Камилла, бросив лист, кажется, липы. - Стрелка очаровала Красавица Сада, - кинула лист красного клена Жасмин. - Красавицу выбелила Обесцвечивающая Фрейлина, - сказала Софа. Девочки вопросительно посмотрели на меня. Надо было спросить у них правила!!! - Фрейлину убила... Золотая Старица? - неуверенно начала я, бросив желтый лист клёна. - Как вульгарно, - поджала губы Снежанна. - Ход не отменить. Alea iacta est, - сказала Камилла. - Ступенчатые Швейцары увели старуху с пиршества, - сказала Снежанна, кинув два вытянутых зелёных листа. - Непонятный Кутила испортил праздник, - кинула гниющий дубовый лист Камилла. - Печальный Клоун пришел, - сказала Жасмин, кинув трехлистный клевер. - Караул! Обезглавить короля! - кипятилась Софа, - Раз уж гуляем, то тогда я облачаю Глупого Конюха в Украденную Корону! Софа поднесла с какому-то сморщенному листу ягоду жимолости. - Это бунт! Бунт! - принялись скандировать девочки. - Верноподданный Лицедей наносит удар в спину, - вошла во вкус я, бросив фиолетовый лист. - Какой это Хитрейший? - фыркнула Снежанна, - Это Горбатый Безумец. Увести его! Она забрала мой лист себе. - Игра окончена! - объявила Камилла, взглянув на небо, - Новый король восседает на престоле со сверкающей короной, а его придворные кутят на празднестве. Софа довольно заулыбалась, победоносно взглянув на меня. - Итак, цареубивица, ты должна исполнить любое моё желание. Помни, отроковица, если ты откажесься, то знай: расправа над трусом жестока, ибо мы презираем трусость! - Загадывай уже, Королева-на-одну-ночь, - зевнула Камилла, - Вот Эрик с Мортом вернутся, устроят тебе бунт! - А пока я сияю! - ещё шире улыбнулась Софа, - Итак, проигравшая, моё желание... Хм... Она задумалась. Я замерла в мучительном ожидании, уж слишком затянувшееся. Положение ухудшал моросящий дождь и холод. - Поцелуй Йохана, - протянула Софа, наслаждаясь моей реакцией. Моя челюсть отвисла. Хорошо, что я не умею краснеть, а то выставила бы в себя на посмешище. Это был тот самый парень, что мне нравился. - И никаких лазеек: в губы, по-французски, - назидательно подняла палец вверх Софа. - Это ты к нам попросилась, заметь, - хмыкнула Снежанна. - Завтра, на первой перемене, - прибавила Софа, - Вот прям подойди к нему и на глазах у всех поцелуй. Она заглянула мне в глаза, и в тот миг я поняла: она знает. Назад пути не было. Я знала, на что они были способны. Они могли низвергнуть в пропасть того, кто стоял на вершине Джомолунгмы. Ну что ж, всё, как и сказала Снежанна, я сама на это подписалась. Alea iacta est.