Она скрепила руки в замок, приложила к груди и посмотрела на Андайн. Она больше не знала, что могла бы сказать. Надеялась, что этого будет достаточно.
Что она выбрала нужные слова.
Что она не ошиблась.
Ундина замялась, опустила своё копьё. Сметена, озадачена… Побеждена.
— Ты странная, Фриск, — она усмехнулась. — Поздравлю, ты меня убедила. Но если ты поступишь неверно, — её глаз дьявольски сверкнул.
И она понимала, что та имела ввиду. Убеждалась в этом не раз и не два.
— Знаю. Убьёшь.
Она ответила, улыбнувшись и вздохнув спокойно — она сейчас жива. Ей поверили.
Скелеты тоже могли вздохнуть спокойно, и страх за человека их отпустил.
— Но ты, мешок костей, ещё поплатишься. И сам знаешь, за что, — глаз Андайн снова воспылал гневом.
Фриск видела, как Шутник отошёл на шаг назад, уже готовый щёлкнуть пальцами и исчезнуть в разноцветных искрах, лишь бы спастись от гнева ундины, но не успел — рыба была немного быстрее, вмиг оказалась возле скелета и достаточно сильно ударила того по голове, и тот чуть было не упал, схватившись за голову одной рукой, а второй за перила — только так он смог удержать равновесие.
Решительная ойкнула, схватившись за голову и ощущая неприятную боль, словно ударили не её и будто бы удар пришёлся не по голове, а именно по черепу — странное и противное чувство. Она и сама схватилась за голову, тихо шипя и, кажется, теряя равновесие. Пожалуй, теперь она понимала Шутника — это действительно неприятно, а ещё до чёртиков больно — ей словно голову вскрыли, чтобы ударить по черепу.
— ФРИСК! ТЫ В ПОРЯДКЕ? — взволнованно спросил Папирус, подхватывая Фриск.
В отличие от Санса, та упала бы, если бы не младший скелет.
— А? Я ж тебя не била… — проговорила в непонимании ундина, оглянувшись на Фриск.
Андайн даже хотела ударить Шутника ещё раз — схватила того за кофту, чуть оттянув её, поскольку тот пытался вырваться, но её остановил взволнованный голос Папируса и болезненное шипение человека. И Санс не мог спастись — если переместиться, то только с ундиной, а положительного эффекта от этого не будет, и ему, возможно, будет даже хуже вдвойне.
— вот и пойми меня теперь, малая, — он иронично усмехнулся.
— О да, спасибо, поняла, Шутник, — в том же тоне ответила ему девушка, усмехнувшись, подобно скелету.
И словно тут не было никого, кроме них. Словно Андайн и Папирус, непонимающе смотрящие то на человека, то на монстра, тут не стояли.
— ТАК, ЧТО ТУТ ПРОИСХОДИТ? — воскликнул младший скелет, опуская Фриск на диван.
Монстр и человек переглянулись. Они оба не знали выхода из ситуации, и оба это поняли без слов.
— Ага, мне тоже интересно это. Да и что это вы шли наверх, взявшись за руки? И вообще, вы что, знакомы? — и вопросы Андайн снова поставили их в тупик.
Теперь ситуация стала ещё более сложной, чем была. Объяснить одновременную боль было трудно — почти невозможно. А другие вопросы были ровно столь же сложны.
— да так, я её уже успел встретить, когда шёл домой. перетёрли кости, познакомились. мне же лень кого-то убивать, знаешь, — скелет пожал плечами, шуткой ответил на вопрос.
— САНС! — воскликнул младший скелет.
В отличие от недовольного Папируса, Фриск засмеялась, соглашаясь с Шутником.
— Давай без шуток, костяшка, — ундина прищурила глаз.
— сначала опусти. мы спустимся с лестницы, может, приготовим чаю и мирно побеседуем, — он поднял руки вверх в качестве спасительного знака.
Она отпустила скелета, фыркнула, спустилась и присела на диван. Фриск невольно отползла чуть в сторону — лёгкий испуг был, особенно после удара, который хоть и пришёлся Шутнику, но передался и Фриск, и та сполна почувствовала эту неприятную боль.
Папирус, согласившийся с идеей брата, пошёл на кухню — заваривать чай. Наверное, это было единственное, что у него прилично выходило.
Старший скелет присел так же на диван, подсаживаясь к Фриск и заставляв ту немного смутиться.
Чёрт! Почему она стала себя так глупо вести?! Раньше решительная могла легко скрыть свои чувства, не краснела так сильно и часто, как после того дня. Что с ней, чёрт подери, происходит?!
Папирус на заставил гостей ждать, принёс четыре чашки и сел на кресло со стороны рыбы. Больше мест свободных не было, как и второго кресла. У них с братом не часто бывали гости, так что мест было в меру.
— И так, что тут происходит? Вы оба явно знакомы не пару минут, костяшка, — проговорила Андайн, откидываясь на диван.
Она не давала слабину и пока не брала в руки чашку. Её внимание и чуткость были наготове.
— И ПРАВДА! ТЫ НЕ ШЁЛ ДОМОЙ СО СТОРОНЫ МОСТА, НИКОГДА ТАК НЕ ДЕЛАЛ! И ТЫ НЕ БЫЛ ДАЖЕ У ГРИЛЛБИ!
Шутник цыкнул, порой проклиная проницательность брата. И внезапный визит ундины. Это тоже было некстати. Да, впрочем, весь день шёл как под откос.
Сначала Альфис, занявшая его место исследований, из-за чего он поспешно скрыл все данные об их с Фриск эксперименте, наскоро покинул лабораторию и вернулся раньше положенного. А ещё пара весьма неприятных смертей решительной души — он даже подумать не мог раньше, что это настолько больно и ужасно. Но… Ужасней небольшой перезагрузки был лишь полный сброс. Ту боль, что он ощутил, проснувшись не за компьютером на своём рабочем месте, где заснул, а на полу из-за того, что упал, скелет уже никогда не забудет. Ужасное чувство, не в силах пошевелиться.
Шутник бросил на девушку беглый взгляд. Хотел спросить и хочет — но, чёрт, нет возможности.
— ребят, ну разница — знакомы-незнакомы, — начал был Шутник, пытаясь всё также отмахнуться.
Фриск ему даже не помогала. Она просто взяла в руки чай, осторожно дула на него и не спеша пила, отпивая по чу-чуть.
Скелет всего лишь пришёл вместе с братом на тренировку рыбы — было скучно, дел не было, и потому хотелось немного отвлечься. (Даже немного странное ощущение, учитывая, что он помнит перезапуск, произошедший в прошлом мире, но до момента, как в Подземелье упала Фриск, когда у него была обыденная жизнь учёного и старшего брата, он ровно ничего не помнил. Странное и двоякое чувство.) Впрочем, тогда он не мало согрешил — разрушил всю тренировочную площадку, — случайно, просто какой-то монстр решил с ним побиться, — а после разозлил Андайн своими шутками, напугал кучу народу, пока они с ундиной устраивали разборки. Пожалуй, не стоило соглашаться на тот поединок. Вообще на тот бессмысленный поход на тренировку Главы Королевской Гвардии.
— Большая, Санс. Почему ударила тебя, а боль почувствовала Фриск?
Он пожал плечами, чуть толкнул Фриск локтем в бок, как бы прося у неё помощи, но та и сама не знала, что сказать. Девушка лукаво глянула на Шутника, безмолвно извиняясь. Он их знал в этом мире, не она — ей было трудно сейчас с ними общаться.
— и, эй, мне тоже было больно, аж bones crackled*, — он прикрыл правую глазницу, возмутился, отшутился.
— САНС, ПРЕКРАТИ, СЕЙЧАС НЕ ДО ШУТОК! ТЕМ БОЛЕЕ ТАКИХ!
Младший брат буквально накричал на брата за его очередную глупую шутку. Впрочем, Андайн лишь фыркнула и покачала головой. А вот Фриск усмехнулась, отставив кружку горячего чая.
Ироничная шутка.
— Правда, мы познакомились, пока я шла сюда, — она всё же решила ему подыграть немного.
Привлекла к себе внимание — все взгляды, кроме улыбчивого Шутника, были устремлены на неё. Санс ликовал — они всё же смогут избежать неловкой ситуации.
— А боль? — задала последующий вопрос.
По тону, по взгляду и действиям — Фриск поняла, что ундина ни капли не поверила ни ей, ни Шутнику.
И Фриск могла с ней полностью согласиться — отговорка глупа и нелепа, словно они с Шутником два ребёнка, которых отчитываются за сбитую в порыве игры вазу, разбитую на мелкие кусочки. Словно Папирус и Андайн два строгих родителя. Они также смотрели на обоих с укором, неверием, подозревая их во лжи, — чистой и такой нужной сейчас.