— у тебя сильный жар, потому лучше лежи, — твёрдо сказал скелет, повторяя свои недавние слова, и снова куда-то ушёл.
Девушке оставалось снова его ждать.
Фриск правда чувствовала себя не лучшим образом: озноб, болело горло, чихала и кашляла, а слабость во всём теле мешала нормально двигаться — она пыталась взять чашку чая, но попытка не увенчалась успехом, и с Фриск упало одно из, как она поначалу думала, одеял, только после она потянулась, чтобы достать его и поняла, что это было вовсе не одело, а синяя куртка с мехом — местами потрёпанная, но мягкая и, вероятно, тёплая. Девушка решила положить её рядом с собой — так было куда теплее. Заодно решительная решила после спросить об этой вещице у Санса, посильнее укуталась в одеяла и в очередной раз чихнула.
Вскоре скелет вернулся, да ещё и не с пустыми руками: он держал какие-то пузырьки и мокрую, судя по виду, тряпку. Поставив всё на стол, он открыл пару пузырьков, взял заранее оставленную ложку и налил на столовый прибор сначала одну жидкость, которая по цвету напоминала больше траву в Вотерфолле, и протянув её Фриск. Не хотя, но она выпила её и тут же скривилась.
— лекарства не очень по вкусу и запаху, но зато окостнительно помогут вылечиться за один денёк, — тут же выдал Шутник, завидев недовольное лицо девушки.
Даже его каламбуры не спасали от противного вкуса лекарств.
— Не привыкать, я никогда не слыла отменным здоровьем, — тут же ответила Фриск, выпивая следующее лекарство — оно было ещё хуже прошлого. — Извини, что доставляю проблемы.
Он пожал плечами, закрыл два пузырька. После скелет подал решительной душе тряпку. Та, поняв, что её нужно поменять, отдала старую. Девушка даже удивилась, когда сняла со лба едва тёплую тряпку. Видимо, жар был сильным. Она заметила, как Санс взял в руки тарелку уже немного остывшего супа.
— мне это даже немного в радость, честно говоря, — ответил скелет, протягивая девушке ложку с супом.
Фриск отпила супа, подмечая, что скелет отличный повар — куда лучше своего брата с его премудрыми спагетти.
— Что ты имеешь в виду? — заинтересованно спросила Фриск.
Они почти ни в одной временной линии не говорили толком, всегда словно избегали встречи друг с другом.
И так раз за разом.
Шутник покачал в ответ головой, видимо, не собираясь рассказывать, и снова протянул полную ложку девушке.
Он помог ей доесть суп и подал кружку чая, достаточно остывшего, и после они ещё немного посидели в компании друг друга, смотря телевизор и обсуждая очередное шоу Меттатона, о котором Фриск пришлось спрашивать, чтобы не казаться подозрительной, — конечно, она хотела посвятить в происходящее Шутника, но пока что лучше побыть немного человеком, который мало знает Подземелье за пределами Руин — она была слишком больной для того, чтобы говорить на серьёзные темы.
Когда же скелет решил пойти на работу, в лабораторию, то девушка его остановила, схватила за руку и подняла вверх синего цвета куртку, как бы спрашивала безмолвно: «Зачем она тут?».
— а, это. можешь её забрать, моя старая куртка. мне всё равно чаще всего нужен сейчас халат. к тому же, я же окостенелый, холод не чувствую, — он подмигнул, как умел это делать, и мгновенно исчез в разноцветных искрах.
Девушка вздохнула, улыбнулась и укуталась в одеяла, положив поверх ещё и куртку.
========== Глава 3. Пожалуйста, как тот, кто многое знает о решимости и временных линиях, помоги! ==========
Она проснулась не на диване, а в тёмной комнате и явно на кровати. Страх тут же пробрался в сердце девушки, и, если бы не решимость, то она определённо запаниковала. Слабости особой не было, горло слегка побаливало, но температура, кажется, спала. Осторожно скинув с себя одеяла, Фриск коснулась ногами пола, подмечая, что он из дерева и холодный. Постель была же мягкой, чистой, тёплой. Комнату разглядеть девушка не могла — слишком темно для того. Найдя на ощупь стену, решительная душа двигалась вперёд, осторожно шагая и стараясь ни обо что ни стукнуться, пытаясь найти дверь. Когда ей это вскоре удалось, Фриск осторожно приоткрыла дверцу, пропуская тусклый свет в комнату. И тут она поняла, что всё ещё в доме братьев-скелетов, что непременно её успокоило. Однако теперь девушка была на втором этаже и, судя по всему, в комнате Шутника. Лицо Фриск тут же стало шокированным, сердце забилось чаще, и кровь прилила к лицу. Помотав головой, она осторожно прислушалась к звукам: что-то гремело на кухне.
— САНС, ПРОСЫПАЙСЯ И К ЗАВТРАКУ! — громкий голос, который ни с кем не спутаешь, — Папирус.
Девушка про себя усмехнулась, подмечая, что он наверняка всегда будет таким: громким и Великим. Осторожно глянув за перила, девушка заметила Шутника. Он лежал на диване и мирно спал. Она видела, как Папирус прошёл в гостиную, приблизился к дивану и стал громко будить скелета. Тот что-то мычал в ответ, но что — Фриск услышать не могла. Решительная душа быстренько юркнула обратно в комнату, нашла переключатель и включила в комнате свет, быстро закрывая дверь — её не должны были заметить. И теперь она поняла, почему оказалась в этой комнате. Видимо, она проспала до утра, а чтобы Папирус её не нашёл, Санс перетащил девушку в свою комнату. Сделав такое маленькое заключение, Фриск решила осмотреть комнату, пока был таковой шанс.
Перед шатенкой стоял деревянный стол, на котором располагался компьютер, за ним, закрытое чем-то чёрным, окно, а рядом со столом стоял комод. Справа был странный ураган, — увы, подобное Фриск уже не удивит, — слева стояла кровать. Это всё, что было в комнате. Рыться в чужих вещах девушка не хотела, потому она присела на кровать и просто стала ждать.
Решительная сидела так на протяжении часа, иногда напевала песни, прислушивалась к недовольным возгласам с первого этажа и несколько громким шуткам Санса. И это означало одно — он знал, что девушка не спит, и она была рада слышать его каламбуры, сама смеялась и дополняла их про себя.
Некоторое время Фриск думала о том, с чего ей вдруг чувствовать себя почти здоровой — болезнь напоминала о себе слабой болью в горле и слабым насморком. Думалось девушке, что виной всему те странные жидкости.
Уже вскоре голоса на первом этаже стихли, послышался громкий хлопок, а после и шаги. Фриск не пугалась, и она знала, что это точно идёт Санс, — у Папса более жёсткие и громкие шаги, если ориентироваться на слух. И вскоре дверь действительно открыл старший из скелетов — он осмотрел комнату, а после, взяв стул из-за стола, присел напротив девушки.
— и так, — начал скелет, — ты хотела о чём-то поговорить, малая.
Фриск кивнула, сжала руки в замок и посмотрела в пол. Она знала, что он вспомнит её слова.
Она сама решила затеять этот разговор, сама же невольно тянула время, и вот оно наступило.
— Я знаю, тебе известно о решимости куда больше моего, и ты также знаешь о возможностях человека с подобной душой, — она сидела с абсолютно закрытыми глазами, и голова была полностью скрыта за длинными волосами, что спадали с плеч, но Фриск знала, что Шутник был удивлён. — Угадай, какая у меня душа, — усмехнулась девушка.
Она не стала дожидаться его ответа, потому как он и не требовался.
Фриск рассказала ему о многом, что произошло в прошлом, стараясь говорить о сугубо важных делах, — если учитывать то количество временных линий, что ей пришлое пройти, то можно смело сказать, что тут несложно и забыть о том, какая у тебя цель. А что уж говорить о том, чтобы помнить каждый сброс, — на такое только робот был бы способен, если памяти хватит, конечно.
И Санс молча всё слушал, временами хмурясь, или его глаза становились абсолютно чёрными, словно бездна, — Фриск такое уже не пугало, скорее настораживало.