— Что это? — я кивнул в сторону шмотья. Хотя, сразу понял, какой сюрприз приготовила мне любимая.
Кристина вышла из спальни и теперь, облокотившись о стену, смотрела на меня с тем выражением лица, которое сложно понять. То ли ненавидит, то ли жалеет, то ли ей искренне и глубоко насрать на все происходящее.
— Твои вещи. Очевидно же. — Она небрежно пожала плечами, словно речь шла о какой-то мелочи, а не о прожитых вместе годах.
— Круто. Мы едем куда-то? — Я продолжал цепляться за надежду, что все это просто недоразумение. Не мог понять, почему именно сейчас. Почему в самый хреновый момент жизни моя женщина надумала меня добить.
— Мы — нет. Ты — да.
— Оооо… Вот как, значит… Ну, ок.
Я взял сумку и вышел из дома, не задавая больше никаких вопросов, не устраивая разборок и выяснения отношений. Зачем? Человек решил вычеркнуть меня из своей жизни. Спустя несколько лет, которые мы провели вместе, она спокойно собрала то, что сочла лишним в доме, включая мужа, и выкинула меня, как ненужный, использованный презерватив. Был Максим на коне, можно потерпеть его характер, закидоны, попойки с друзьями. Потому что от Максима имелся толк. А теперь что? Денег нет, работы нет. Для чего мучаться? Действительно. Все. Занавес.
Честно говоря, сложно описать, что я чувствовал в тот момент. Горечь, наверное. Обиду, осознание того, что меня на самом деле выкинули. Ненужный, неудобный персонаж, с которого больше нечего взять. А раз так, то пошел вон. Я не думал о любви или разбитом сердце. Для меня любовь — понятие несколько размытое, смутное. Вроде знаешь, она есть. Так говорят, по крайней мере. Но не уверен в ее существовании. Фантастическая, сказочная тварь, о которой столько пишут, снимают фильмы, рассуждают. Некоторые, даже вешаются или топятся. А всё же увидеть, потрогать нельзя.
Но вот то, что Крис предала меня, это выворачивало душу наизнанку. В тяжёлый момент, когда я понятия не имею, куда идти и что делать, просто выкинула из своего настоящего и будущего. Стёрла.
Я позвонил другу, который жил один, сказал, нужно перебиться пару дней, пока найду жилье. Просто, когда мы с Кристиной оформили свои отношения официально, я продал свою хату и вложил все деньги в строительство дома. Нашего дома. Откуда меня только что выкинули, дав пинка под зад. Идиот…
У каждого всегда есть моменты, похожие на перекресток. Если пойдешь в одну сторону, дальнейшая жизнь сложится так, как там, в той стороне, предначертано. Пойдешь в другую — все будет совершенно иначе. Вот тогда это был мой перекресток. Жаль, только я об этом не знал. Наверное, выбрал бы другой поворот. Теперь, конечно, рассуждать об этом поздно.
Я ехал в сторону, где жил мой товарищ, и чувствовал пустоту внутри. В этот момент зазвонил телефон. На автомате, не глядя, кто именно беспокоит, ответил на звонок.
— Привет, Макс. — Это был Миха.
Еще один товарищ, с которым мы зарабатывали бабло. Я свел его с людьми, занимающимися обналом, и получал за это некоторые дивиденды.
— Привет. Что случилось?
— Офигеть. Ты в курсе уже, что ли?
Я резко вывернул руль, остановился у обочины и заглушил мотор. Да ну на хрен! Серьезно? То есть это еще не все?
— Не в курсе. Ляпнул чисто на угад. Последнее время постоянно что-то происходит. Вот и выразился так.
— Ааааа… Ну в точку, брат. Помнишь фирму, где мы меняли директора, чтоб вывести деньги? В общем, там проблемы… Налоговая подтянула, а теперь еще и менты….
— Миш, — Я понял, что не могу это сейчас слышать. Реально не могу. Сорвусь. — Давай завтра. Хорошо?
Не дожидаясь ответа, скинул звонок и уставился в одну точку.
— Ну, так что, господин Забелин?
Сказать, что меня подкинуло на месте, это не сказать ничего. Я реально подпрыгнул. Причем так высоко, что башкой ударился о потолок. Аж зазвенело в затылке.
Рядом, там, где только секунду назад не было никого, сидел тот самый тип в смокинге и лакированных туфлях. Причем, одет он был так же. Даже бабочка имелась. Уверен, если попрошу его задрать ногу, то и обувь окажется знакомой.
— Ну, что ж Вы так… — Он заботливо посмотрел на мою голову. — Не бережете себя совсем. Разве можно?
— Какого хера? — Я просто сидел и смотрел на него, как дурак.
Ладно, в кабинете. Бог с ним. Я несколько раз после того разговора пытался вспомнить, как он все же появился в помещении. По идее — никак. Но все равно вариант, что я, будучи в расстроенных чувствах, упустил момент, как этот мужик проскользнул внутрь, когда выходил Михалёв, нравился мне гораздо больше, чем перспектива возможного сумасшествия. Однако, сейчас, никак, вообще никак он не имел возможности сесть в машину. Двери были заблокированы.