— Это у вас, инспектор Купцов, от того, что вы курите чужие, — откомментировал такую его реакцию Дмитрий. — Потому что вы, инспектор, чистой воды жлоб. Имея а-а-а-агромадный по российским меркам оклад, вы экономите на куреве. Прикрываясь неубедительным тезисом «я бросаю».
— Дима!
— Вот потому вас Бог наказывает кашлем…
— Димка! — Купцов стукнул ладонью по столу. — Хвост твой, он случаем не в шестнадцать секунд?
— Чего?
— Ты сказал: тринадцать минут с хвостиком. Хвостик — шестнадцать секунд?
— Да… а откуда ты… — начал было Петрухин, но не договорил, догадался.
Партнеры шустро сдвинули свои распечатки, и…
И все стало предельно ясно: один и тот же разговор дважды попал в распечатки. Один раз как входящий, второй — как исходящий.
— Они! — потрясенно выдохнул Купцов. — Все сходится. Все как мы и предполагали.
— Ты смотри-ка, а ведь и в самом деле срослось! — протянул Петрухин удивленно. — В восемь пятьдесят наблюдатель занял пост и сразу позвонил стрелку… Ты прав, Лёня, все время до появления Людоеда они были на связи. А в девять ноль три связь прекратилась.
— Думаю, что после выстрела стрелок скоренько смотался, а вот наблюдатель — наоборот, пришлепал к офису, чтобы убедиться: дело сделано чисто, Людоед мертв. Впрочем, не настаиваю. Возможно, этого и не было.
— Но в любом случае — лоханулись ребятки. Если бы они воспользовались для связи рациями — тогда сливай воду. Со стрелковой подготовкой у них все в порядке, а вот с оперативным мышлением определенно слабовато.
— Да брось ты. Все у них нормально. Просто они не могли предположить, что против них будут играть такие талантливые сыщики, как Петрухин и Купцов.
— Правильно говоришь, Лёня. Верно. По существу правильно. А вот по форме не вполне.
— А что такое?
— Ну как же? Вот ты говоришь: талантливые сыщики… так?
— Так.
— Во! А говорить нужно: талантливый сыщик Купцов и непревзойденный сыщик Петрухин… просек?
Купцов как бы смущенно поправил несуществующий галстук и вытянулся по стойке «смирно».
— Извините, товарищ корифей-капитан… я был неправ.
— Вольно, товарищ корифей-майор, берите пиво — заслужили — и садитесь.
— Спасибо. Большое спасибо. Я лучше пешком постою.
— Ну и хрен с тобой… Ну, будем! — Приятели чокнулись банками, сделали по паре живительных глотков. — Э-эх, хорош-шо! — блаженно сощурился непревзойденный сыщик. — Ну а теперь давай-ка помозгуем, что нам с этим добром дальше делать?
— Как это чего? Снова напрягать товарища майора Свириденко. Причем в двойном размере.
— Это как?
— Нам потребно сделать один запрос касаемо личности владельцев и второй — раскрывающий максимально полную «биографию» телефонов с момента регистрации и по сей момент.
— Ну, что касается «биографии», чую, будет она короткой, — вслух задумался Петрухин. — А еще, мнится мне, что твой товарищ Денис Иванович в скором времени либо озолотится на наших заказах, либо…
— Либо?
— Либо попадет в поле зрения сотрудников департамента собственной безопасности.
— Тьфу! Типун тебе на язык!..
Санкт-Петербург, 22 августа, пн.
Их было двое, и при жизни Людоеда оба держались в тени. Потому что были они — ма-а-ленькие-маленькие.
Но вот после смерти хозяина здорово — сразу, оба два — подросли.
А подросши — тотчас взялись неустанно доказывать самим себе и персоналу «Феникса», что на самом-то деле они всегда были ба-а-льшие-преба-альшие, только… очень скромные.
Потому никогда и не высовывались. До поры до времени.
Их было двое — этих славных соратников Людоеда, чистая душа (здесь правильнее сказать «чисто душа!», сопровождая фразу поясняющим жестом растопыренных пальцев) которого продолжала трепетать на асфальте, прикинувшись импортной свечкой из навороченного супермаркета.
Господа Безродный и Треплов были очень похожи: оба в хороших костюмах, оба — очкастенькие и брылястенькие. Внешне доброжелательные, внутри — настороженные. Эдакие: двое из ларца с одинакова яйца…
— Мы, Константин Валерьевич, в вашу епархию не лезем.
— До поры до времени, — уточнил Треплов.
— Именно, — согласился с уточнением партнера Безродный. — Свобода действий вам предоставлена если и не полная, то значительная.
— Равно как утвержден размер вознаграждения для стимулирования полиции. И немалый.
— Именно, — снова надул щеки Безродный. — Так что мы не спрашиваем вас, каким образом вы решаете поставленную перед вами служебную задачу. Мы интересуемся — когда?