— Если ты это сделаешь, можешь на меня больше не рассчитывать. Я умываю руки. У тебя впереди три года относительной свободы. Я не утверждаю, что это будут радостные три года, но тем не менее это свобода. И если ты сама решила от них отказаться из-за своей идиотской слабости…
— Да, я слаба, я знаю это, — прервала меня Чармиан. — Всегда была, да еще к тому же и упряма. — Она улыбнулась, и ее темные глаза заблестели. — Тебе пора бы это знать. — Она помолчала, а затем сказала: — Что ты хотел сказать этим своим «умываю руки»? Ты не будешь мне писать и посылать подарки ко дню рождения?
— Я имел в виду, — начал я, не узнавая собственного голоса, — что перестану думать о тебе, как думаю сейчас — каждый день и каждую минуту. Есть смысл думать, если можешь на что-то надеяться и чем-то помочь. Но ты делаешь все, чтобы помочь тебе было нельзя!
— О, смотри! — вдруг радостно, совсем по-ребячьи воскликнула Чармиан и вскочила со стула. — Королевская гвардия!
Сверкая на солнце яркими красками, проехала конница — нелепое, но эффектное зрелище.
— Помнишь каски с плюмажами? Как это было великолепно, особенно в солнечный день! — Чармиан следила, пока взвод королевской гвардии не скрылся за поворотом аллеи, а потом снова села на стул и тихонько продекламировала:
— Где моя перчатка? — сердито спросила какая-то старуха. — Вы, наверное, сидите на ней. Я оставила ее на этом стуле.
Чармиан испуганно вскочила, хотя, разумеется, никакой перчатки на стуле не было. Чармиан даже пошарила рукой под сиденьем, словно надеялась там обнаружить злополучную перчатку.
— Ничего нет, — сказала она.
— Проклятая рассеянность, — пробормотала старуха и заковыляла дальше, поднимая со стульев других посетителей парка.
Чармиан медленно повернулась ко мне.
— Я не хочу, чтобы ты обо мне думал. Мне от этого будет только хуже. Я уверена, мы прекрасно уживемся со свекровью и со временем привыкнем друг к другу. Если же нет, то я просто выполню свой долг. А ты женись на Элен, я желаю вам многих лет счастья. Это все, чего я хочу от тебя.
— Ты уже сообщила о своем решении миссис Шолто?
— Конечно. В тот же вечер после суда. Именно тогда она больше всего нуждалась в помощи.
— Она торжествует, — сказал я. — Она победила.
— Ничуть, — сказала Чармиан холодно. — Победила я. Я попросила ее оставить мой дом, и она вынуждена была смириться с этим. Это было ее поражением. А теперь я по своей воле иду на уступки.
— Вот именно! Твоя belle-mère тем и берет, что заставляет людей верить, будто они идут на жертвы вполне добровольно.
— Но моя жертва действительно добровольная, — упорствовала Чармиан.
— Ты приводишь меня в отчаяние. Я не ожидал, что ты это сделаешь.
— Вы с Элен так похожи. Я уверена, вы будете счастливы. Какая ерунда, что для счастливых браков нужны разные характеры. Люди, мало похожие друг на друга, никогда не должны вступать в брак. Именно поэтому на свете так много несчастливых семей. Но… — она вдруг остановилась.
— Что?
— Забыла, что хотела сказать… А, вспомнила! Я хотела сказать, что мы с тобой удивительно непохожи. Ты хотел заставить меня думать по-твоему, но из этого ничего не вышло, я не могу. Ты все время должен идти вперед, ты не допускаешь и мысли, что кому-то хочется стоять на месте. А я вот избрала именно это. Я остаюсь. — Она шутливо подняла руку. — Прощай.
— Прощай, — ответил я. Лицо ее стало сумрачным. Она положила мне руку на колено и отвернулась.
— Моя перчатка, — горестно причитала старуха, — вы уверены, что ее здесь нет?.. Я знаю, что уронила ее где-то здесь. Может, она под стулом?
Я не без раздражения быстро осмотрел пыльный гравий под стулом и вокруг него.
— Нет здесь вашей перчатки.
— Кругом одни жулики. Вот что наделала война. Нет больше честных людей. Всюду мелкие воришки. — Старуха побрела к выходу, рукой в перчатке прикрывая голую руку.
— Ты выпьешь с нами чаю? — спросила Чармиан. — Ты обещал.
— Разумеется. — Мы поднялись и пошли по аллее. — И все-таки я восхищаюсь тобой, — сказал я. — И никогда не перестану тебя любить. — Мы посмотрели друг на друга. Улыбнувшись, Чармиан коснулась рукой моего плеча.
— Письма и, пожалуйста, подарки к рождеству и в день рождения, а также игрушки для Лоры…