После разгрома под Айдином деникинцы были уже не в состоянии остановить наступление Красной Армии. Это наступление задерживало только работы по восстановлению разрушенного белыми железнодорожного полотна.
Штаб Чернышева, с одобрения Куйбышева, решил использовать временное затишье на главном фронте для нанесения удара контрреволюционным бандам Джунаид-хана. В Хорезмский оазис был направлен конный полк Артыка
Артык знал, что один из сотников Эзиз-хана — Кельхан, бежавший в свое время с фронта, давно нашел приют у ташаузского хана. Теперь его банды свирепствовали между Ташаузом и юным оазисом — Дарвазой. Артык неожиданным налетом окружил весь лагерь бандитов. Кельхан склонил перед ним голову:
— Артык, я сбился с пути, обещания, данного тебе, не выполнил. Ты волен пролить мою кровь. Но если ты простишь меня, всю остальную жизнь я отдам тебе.
У Артыка не было времени долго разговаривать с Кельханом, поэтому он сразу объявил ему свое решение:
— Ошибающегося можно простить и исправить. Но ты потерял совесть, ты изменил народу, а от изменника хорошего ждать нельзя. Если я сегодня прощу тебя, завтра ты можешь вонзить мне нож в спину. Все же я сам не буду расправляться с тобой, как это делал ты и Эзиз, — на это у меня нет права. За свои преступления ты будешь отвечать перед судом революционного трибунала.
Один из джигитов, особенно возмущенный насилиями, которые творила банда Кельхана, потребовал немедленного наказания главаря:
— Наш ответ — кровь за кровь!
Тыжденко раньше Артыка остановил его:
— Кто дал тебе право вмешиваться в распоряжения командира? Расправляться, как дикарь, — дело дикарей! Ты забыл, что ты боец Красной Армии?
После того как Кельхана отправили под конвоем в Ашхабад, к Артыку пришли жалобщики. У одного бандиты угнали баранов, у другого забрали верблюдов, у третьего дом разорили. Девушки, насильно уведенные из казахских селений, заливались слезами. Артык объяснил, что не может задерживаться для разбора жалоб. Он назначил в аульный совет своего представителя, приказал вернуть потерпевшим отнятый у них скот и имущество, отправить к родным увезенных бандитами девушек и двинулся с полком на Ташауз.
Джунаид-хан половину своих сил держал на восточномберегу Амударьи, где они вели бои с частями Красной Армии, наступавшими из Чарджоу, а с другой половиной отряда находился в Хиве. Артык встретился сним около Батырбента. Ошеломленный неожиданным ударом, Джунаид-хан с небольшой группой конников отступил в пески, надеясь пробраться в Афганистан. Услышав о бегстве хана, разбежались и все его банды. С частями Красной Армии, которые разгромили белогвардейцев в Каракалпакии под Нукусом, Артык встретился в Куня-Ургенче. Увидев впервые знаменитую семидесятиметровую башню возле мавзолея Шейх-Шерефа, он с удивлением подумал: «Как же это она стоит и не падает?» И спросил у старого дейханина:
— Отец, ты не знаешь, когда это выстроено?
— Кто знает! Говорят, миновала уже тысяча лет.
Тыжденко вмешался в разговор:
— Нет, отец, этой башне всего шестьсот лет. Артык недовольно посмотрел на комиссара и продолжал спрашивать старика:
— А кто строил?
Старик не успел ответить, как Тыжденко сказал:
— Кутлук Тимур.
— Алеша, ты отвечай, когда тебя спрашивают. Если никто из предков твоих здесь не жил, никто тебе об этом не рассказывал, откуда можешь ты это знать?
Тыжденко улыбнулся:
— Артык, ты сам говорил, что много знает тот, кто много видел, а не тот, кто много жил. Правда, я еще не много видел, но много читал.
Ответ комиссара задел за живое Артыка. Он подумал: «Эх, если б мне быть таким ученым, как он!..» Вместе они долго еще смотрели на суровый памятник прошлого. Артык подошел к башне и постучал по блестящим камням рукой:
— Сколько времени прошло, а как новая! Честь и хвала твоему мастеру!
Старик, вытерев слезящиеся глаза, пояснил:
— Сынок, кирпич для нее приготовлен на кобыльем молоке. Камень дает трещину, а этот нет.
Объяснение старика вызвало улыбку у Тыжденко, но он промолчал, чтобы его не обидеть.
Когда Артык забирался на башню, он насчитал сто пятьдесят широких ступеней, а когда посмотрел сверху вниз, — старик показался ему не больше муравья. У него захватило дух от такой высоты.
Артык осмотрел и мавзолеи Тёребек-Ханум и Шейх-Шерефа. Он был в восторге от их архитектуры, красок, узоров на изразцах и еще раз пожалел о том, что так мало знает.
— Оказывается, я ошибался, когда говорил, что наши предки могли только ездить верхом да кочевать. Смотри, какие прекрасные строения! Алеша, ты много читал, может, что-нибудь и про это расскажешь?