ткрыли огонь? - Так точно, сэр. - И Ее Высочеству пришлось принимать решение под плотным огнем? - Можно и так сказать, сэр. - В силу сказанного, можно сделать вывод, что Ее Высочество принимала экстренное решение в условиях угрозы своей жизни. Это не снимает полностью вину, но многое проясняет. Дьявол, как говорится, кроется в деталях. Но канцлер не унимался: - Это мало что меняет в глобальном смысле, люди не будут слушать этих деталей. Они вообще нас слушать не будут, если мы не примем какое-то решение здесь и сейчас, которое успокоит общество. Или мы это сделаем, или мы потеряем страну. Другого не дано. - И что же вы предлагаете сделать? - как-то наигранно вмешался спикер. - Я вижу одно верное и судьбоносное решение для всей страны, к которому государство идет вот уже девятнадцать лет - с восхождения на престол Люциуса IV, вашего отца, - Денеш поглядел на меня так, будто просил прощения за то, что сейчас сделает. - Ваше Высочество, я не вижу другого выхода, как добровольно, с сохранением всех процедур отречься от престола. А так как у вас нет наследника, то вся полнота власти перейдет к Парламенту. Это исторический шаг, подумайте. Повисло молчание. Только баронесса удивилась такому повороту событий, все остальные к этому уже были готовы или заранее договорились. Я всегда думала, что в этот момент у меня произойдет паника, срыв, буду рвать и метать... но нет, ничего подобного. Абсолютное спокойствие. Словно тот самый висевший в воздухе дирижабль возле наших окон. Наверное, я уже в голове перебрала все возможные варианты, и этот, похоже, еще не самый худший. Я лишь жалобно взглянула на Брамоса, который вдруг произнес: - В сложившейся ситуации, Ваша Светлость, слова канцлера более чем убедительны. А вот теперь я была шокирована и сидела с открытым ртом, растеряв весь этикет, словно обычная девчушка. В пустоту я смогла вымолвить лишь: - Вот так? - Поймите, Ваше Высочество. Мы все вас безмерно уважаем, - снова взялся за свое Денеш. - Посему никто не лишит вас привилегий и средств, вы также будете жить и впредь, пользоваться репутацией, даже не будете отстранены от дел государственных - никто не запретит участвовать в выборах, если вы того пожелаете. Однако вы совершили ужасную ошибку, которая может слишком дорого стоить для страны в целом. И это решение позволит сгладить те проблемы, которые безотлагательно возникнут, что бы мы тут ни решили помимо этого. Да и потом, это тот путь, к которому шел ваш отец и, к сожалению, не смог завершить в связи своей поспешной кончиной. Вы сможете осуществить его идеи, мечты и желания лишь одним росчерком пера. Здесь и сейчас. Сегодня вы можете войти в историю или как Октавия Кровавая или как Великая Октавия, избавившая Канбел от монархии, перевернувшая страницу истории и давшая начало республике без крови. Взгляните на соседей - все к этому идут. Чаще с кровью, большой кровью, но приходят к этому. Вы можете нас всех привести в светлое будущее одним решением. Без крови, без страданий. Будущие поколения вас восславят. Я знала, что он лукавит, красиво поет. Даже если я отрекусь от престола, то это никак не спасет ситуацию, потому что найдется великое множество людей, которые будут против. Будут бунты, будут подавления. Кровавые. Страна захлебнется. Канцлер должен это знать. Но без поддержки выступить против канцлера сейчас... никто им не мешает покончить со мной и свалить всё на ассасина. Последняя моя надежда - Брамос, личный мой рыцарь. - Ваше Светлость, обдумайте этот вариант. Быть может, ваши слова о белом флаге и фамильной усадьбе очень даже верны оказались. При таком стечении обстоятельств я всё равно не покину вас. Можете быть спокойной. Я всегда буду с вами. Брамос аккуратно, даже нежно дотронулся до моего плеча. Сердце застучало быстрее - это прикосновение было слишком желанным. Раньше он такого себе не позволял. Я в шоке: его будто подменили. Моя последняя соломинка рассыпалась на глазах, я была готова заплакать. Нет, не от того, что мне придется отречься от престола, а от того, что самый верный и близкий друг, а быть может, и возлюбленный, меня предал. И я даже не понимаю, почему. Неужели от призрачной возможности? - А как же доводить дело до конца? - чуть не всхлипываю. - Это дело оказалось непосильным для вас, слишком многое стоит на кону. Но и многое вы можете получить взамен. Он протянул бумагу и чернила. Краем глаза я заметила, что под правым рукавом мундира рука обмотана бинтом, пропитавшимся кровью. Я в ужасе быстро отвела взгляд. Меня словно осенило. Я вскочила. Мой мир перевернулся. Мое лицо, наверное, в этот момент покорежилось от ярости. Всё это. Всё это было спланировано. В глазах этих шакалов читалась полная и безоговорочная победа. У меня изначально не было союзников. Все эти сладкие речи, ужимки, похвала, убийства - всё спланировано. Им нужна моя подпись, чтобы прибрать всю страну без особых затруднений. И тогда они примут ту конституцию, которую сочтут нужным, и никто им не помешает. Но они готовы и без моей подписи обойтись, если придется. Это читалось в их глазах. Им плевать на судьбу страны. Всем им. Это лишь красивые слова, чтобы дотянуться до абсолютной власти, королевской казны и еще сильнее обогатиться. И даже Брамос, который так красиво все эти годы ко мне подлизывался. И я еще влюбилась в этого человека - наивная дура! Я зло рассматривала лица всех присутствовавших. Омерзительно. Настолько мне тошно было находиться в одном помещении с ними. Но я не могла выйти, я здесь заложник. Я не могу позвать на помощь: всех лишних и посторонних людей вывели, чтобы меня никто не услышал, если что. И никуда я не убегу - в конце концов, я просто семнадцатилетняя девушка, хоть и облачённая властью. Шах и мат? И лишь Ландау безучастно чесал затылок. Он же лишь «инструмент», для него всё это как бесплатный спектакль. А как тщеславно выпячивал грудь, словно павлин! Заметив мой пылающий взгляд, капитан снова мне подмигнул. Инструмент?.. Инструмент! - Прошу меня простить, - прервал роковую тишину лорд Конрад, наигранно поглядывая на карманные часы, - баронесса Ветберг, видимо, себя плохо чувствует, и я вынужден вас покинуть, оказав даме помощь. Она возмутилась было, но лорд по-джентельменски настоял. - И потом, - добавил Конрад, выходя из кабинета с баронессой, - дальнейшая судьба страны от меня уже не зависит. Но, смею заверить, что я всегда буду на стороне рыбака. Вопрос лишь в том, кто рыбак, а кто акула. Прошу меня простить. И был таков. - Ваше Высочество, - промолвил спикер, - вечно тянуть нельзя. Лучше с этим покончить как можно быстрее, чтобы сразу объявить стране. Тем мы больше выиграем времени, пока не поползли нежелательные слухи. - Да, всенепременно, - ответила я с такой злостью, с которой еще никогда не говорила. - Я, Октавия Флиндерская, первая и единственная наследница престола Королевства Канбелл, дочь верховного правителя Люция IV, восьмого истинного правителя Канбелла и Валентии, сим указом провозглашаю с немедленным исполнением... Я прямо видела, как на их лицах появились удовлетворенные улыбки. Что ж, давайте сыграем в игру по моим правилам. - ...принять все необходимые меры... Где же ваши улыбки теперь? - ...для недопущения переворота... Ландау резким движением схватил ближайшего гвардейца, выдернул его револьвер и, воспользовавшись схваченным человеком, словно щитом, открыл огонь по его соратникам. Тут же с огромным грохотом вылетела дверь с петель, разорвались две гранаты в помещении. Всё будто в тумане, голова гудела, но я нашла в себе силы стоять и даже, несмотря на то, что меня частично оглушило, продолжила оглашать указ: -...при необходимости применить силу к заговорщикам... В дверь и через окна, разбивая их, ворвались бойцы Ландау, планомерно, быстро и четко отстреливая ничего не понимавшую охрану. Военный министр, похоже, пытался что-то скомандовать, как раздался вдали хлопок - тут же пуля прошила его голову, и он упал навзничь. Спикер и канцлер попытались оказать сопротивление, и рванули было ко мне, как тоже незамедлительно схватили несколько пуль в грудь и голову. - ...вплоть до физической ликвидации, - договорила дрожавшими губами. Всё было кончено. В живых остались лишь члены парламентария, помощники да министр экономики, которых сейчас повалили на пол, а те даже не сопротивлялись и молча принимали свою участь. Не успела я начать размышлять, победа это или нет, как меня схватили сзади. Это был Брамос. Он приставил к моей голове револьвер и оттащил немного назад от стола. Тотчас несколько бойцов взяло нас на прицел. - Что вы делаете?! Зачем? - опешила я. - Не глупи, Брам, всё кончено! - выкрикнул подбежавший Ландау уже с автоматом в руках. - Ни