Да и есть кому уравновешивать взрывной темперамент Тарли. Тепло и покой, дарят мне двое других урмыт. Бездну нежности — Ррхан. Стабильность — Лэтто. Хоть и в их эмоциях, время от времени ловлю отголоски ревности. Особенно этим страдает Вий. Ему не помогает даже то, что он понимает причину собственной неуверенности в том, что нужен мне. Раз пережив предательство от пусть и не любимой женщины, но значимой в его жизни, он боится снова столкнуться с тем же. И пусть не показывает этого, я же чувствую и понимаю. И дарю ему всю возможную ласку и ответную любовь, во время тех моментов, которые мы проводим наедине.
А решаться беременеть надо. Где-нибудь через годика два. Когда детки немного вырастут, и не будут требовать так много внимания. Или же лучше лет через пять? Тогда малышня наестся уже родительской любовью и будет больше в самостоятельности нуждаться, чем в том, чтобы их тискали. Сейчас же вечера, а порой и ночи, уходят на то, чтобы рассказать сказку, успокоить, пообнимать, поцеловать… Много их, для меня одной. Но в то же время… Никогда не поменяла бы принятое ранее решение, дай мне кто возможность отыграть всё обратно.
Древняя тэйалия не давала больше о себе знать. Но всё равно я понимала, каким-то краем сознания чувствовала, что она там, прячется внутри меня и не мешает жить, и принимать решения, как и обещала. А, если бы, даже попыталась… Рядом был Вий, регулярно проверяющий состояние совей волшбы и подпитывающий её, дабы точно избежать любых эксцессов.
Слезла с качелей, провела рукой по гибкой лиане и улыбнулась, Леший как всегда одарил калейдоскопом обожающих эмоций в ответ. Ещё один защитник. Готовый поддержать во всём. Он охотно предоставлял свои полянки для прогулок детишек. И служил отличным охранником для этих маленьких проказников. Магией его не так просто пронять было… И мальчишки могли сколько угодно тренироваться на хищных растениях леса, благо по моему приказанию, он никого из них не трогал в ответ… Разве что иногда особо расшалившихся придерживал, пока кто-то из Наставников не обращал на непорядок внимание.
Впрочем, детишки были ещё малы. Хоть и умели уже все ходить. Тянули всё, что приглянется в рот. Изъяснялись на смеси внятных слов, и протяжных «а», «у», «о». И заставляли мужиков хвататься за головы, когда не удавалось вовремя успокоить рёв кого-нибудь одного из них. Тогда вся толпа в пятьдесят персон начинала заливаться таким плачем, который утихомирить было очень сложно.
В Мороке, к моему сожалению, особых отцовских чувств не зародилось, в отличие от того же Вия, которому было безумно интересно возиться с крохотным молодняком. Видимо, Ррхан дорос до того момента, когда мужчины хотели бы, чтобы у них были дети. А Морок — нет. И Услад, казалось бы, обеспечивал автоматическое, без участия Наставников и родителей, переодевание и одевание. Просто играй, развлекай. Помогай кормить. Приглядывай, чтобы не натворили чего себе во вред. А вот не интересно ему было. Он эту обязанность отбывал не очень охотно… Надеюсь, до того момента, когда я решусь родить ребёнка, он успеет дорасти до нужных эмоций, и сможет своего сына или дочку, любить и баловать.
— Там плачут, — известил меня Ярило, невинно улыбаясь, в ответ на мой подозрительный взгляд. — Красиво, — попытался перевести тему, разглядывая меня оценивающе и восхищённо.
— Платье, как платье, — несколько резко отозвалась я. — Ты опять какую-нибудь страшилку показывал? Или проказу организовал? — Лис, в силу своей любви к авантюрам постоянно устраивал нашему детсаду весёлую жизнь.
— Я? Ничего такого, — пожал он плечами и снова попытался перевести тему. — Не скажи… Красиво. Такое, завлекательное. Красное. Красиво, — вернулся он к обсуждению моей одежды.
— Яр! — строго нахмурилась и направилась к Дому, дети как раз должны по расписанию спать. — Что ты натворил?
— Игрушку принёс, — полным довольства тоном отозвался он и пошёл за мной.
— Что за игрушка? — спросила с подозрением.
— Такой, хорошенький, пушистый зверёк. Он совсем безопасный, — заметив, как в гневе я обернулась на него, принялся торопливо оправдываться. — Я проверял!
— И? — подстегнула его рассказ.