–4–
Лежу, оцениваю ситуацию. Не оценивается. Конечно, после такого совместного плача с подругой и двух бутылок коньяка, как-то оценивать было уже нечего. В голове ощущалась приятная легкость затуманенного алкоголем сознания. Решила плюнуть на всё и поспать. Во сне как-то лучше думается….
Тесновато что-то на кровати. Ясно. С чего ради Викулечка со мной умостилась? Могла бы и на диване в гостиной уснуть. Только воздух в грудь набрала чтобы высказаться по этому поводу, как мужская рука перехватила моё тело под грудью и подтянула к себе. В ухо тихонько прошипели.
–– Спи.
––Не могу.
Сзади меня помолчали, рыкнули, но вынуждены были озадаченно спросить.
––Почему?
––В горле пересохло и что-то себя неважно чувствую.
––А я тебя предупреждал, пить совсем не умеешь, – хмыкнул Кэрис, а то что это был именно он, не вызывало никаких сомнений. – И что за повод был у тебя, на сей раз? Все поминки по мне празднуешь? Сколько ещё времени ты будешь отмечать это событие? От радости не сопьешься?
––Я горе запивала! – возмутилась я.
––Ушам не верю! Ты и горе! Вы с ним одно целое. Как же ты его запить-то смогла? – очень искренне удивился Кэрис.
––Не заговаривай мне зубы. Ты на каком основании мою иллюзию, такой роскошной сделал? И ещё… Ты это… даже не мечтай… Деньги, не верну… – как можно тверже проговорила я, но вынуждена была скривиться от головной боли. Вчерашнее безобразие стало ощущаться во мне что-то уж очень болезненно.
––Тебе понравилось? – удовлетворенно промурлыкал котяра. – Я старался. А насчет денег? Вопрос пока открыт, я над этим ещё думаю…
––Понравилось?! – возмутилась я, делая минимум движений, чтобы не потревожить больную голову. – Убила бы, сволочь. Где я теперь эти формы возьму? Да и не хочу я такие объемы. Выходит мне либо в изгнание, либо в подполье. Но если честно, хрен редьки не слаще. А насчет денег. Думай, не думай, все равно не получишь…
––Из всей этой говорильни, я понял лишь одно, тебя волнует только размер груди? – как-то уж очень агрессивно рыкнул кошак мне в затылок. И тут же, особо не заморачиваясь, заскользил руками по этим самым многострадальным формам, мягко сжимая и оглаживая.
–– Вот чем ты сейчас занимаешься? – вяло сопротивлялась я.
––Ощупываю, – голос Кэриса прозвучал очень уж глухо. – А заодно запоминаю твои размеры и объемы. Иллюзию пришлось по памяти лепить. Может где и прибавил от жадности.
Кошак, сбиваясь в дыхании, продолжал мять мою грудь своими лапищами, не забывая мимоходом потискать ещё и всё тело вдоль и поперёк. Время от времени он прижимал меня к себе еще крепче. Хотя куда уж крепче, но я терплю. Я вообще очень терпеливая.
––Прибавил? – у меня тоже что-то с дыханием стало происходить. Задыхаться начала от негодования,…или ещё отчего-то…томительного,… наверное. – Ты гад так всё увеличил, что кроме как силиконом мне до таких размеров свои и не взрастить…
––Только не силикон.… И причем здесь он? – Рвано шептал в районе ключицы Кэрис. Его губы дарили поцелуи, руки ласкали,… дразнили, а его тело уже предлагало себя. Я не совсем запомнила тот момент, когда сдалась на милость этому мужчине. Если честно, совсем не помню. Мое тело и сознание потерпели полное поражение перед ним. Когда еще будет возможность поприжимать его к себе, раствориться в этом противном, ненавистном кошаке.
Ой, ой. Это кто у нас там мурлычет!? Оий, его легкие поцелуи сведут меня с ума, еще немного и забуду все на свете. Еще минуточку, еще секундочку, еще...
Стоп! Это же наглое соблазнение. А я-то, я-то! Вся размякла, потекла как патока, стоило ему меня обнять. Нет, мурлыкает он конечно крышесносно, но отдаваться после первого его «мяу»! Любава постыдилась бы! Хотя,… вот слушала бы и слушала его, чего уж тут скрывать….. Но…
–– Что ты предлагаешь?– сиплю я.– Мне же теперь из дома выходить нельзя. Такие разительные во мне перемены, клиенты по бизнесу явно не одобрят и не поймут.
Кэрису сейчас было не до моих метаний и переживаний. Настойчиво предлагая себя в качестве источника наслаждения, его совсем не привлекало отвлекаться по пустякам. Пробормотав что-то невразумительное и тихо рычащее, он продолжил заниматься соблазнением.