––Кэрис, тебе не кажется немного необычным их состояние? – с легкой задумчивостью, спросила Любава.
Нет, правда. Сон может и подождать, ничего страшного не случится от недосыпа. Понятно, что один глаз у неё уже спал и видел десятый сон, но другой-то с большей заинтересованностью рассматривал столь необычные изваяния в своей квартире.
––Нет, не кажется. Если честно, это их нормальное состояние. Любой другой вариант для них неприемлем. Они же ни за что отвечать не хотят, только коматозят или придуриваются.
–– Даа?! – удивилась Викулечка. И её ручки, как по команде, пока застенчиво и робко, но уже довольно шустро понеслись ощупывать странные объекты.
Интересующие мужчины, действительно не подавали никаких признаков жизни, и Викулечка не мешкая, продолжила обследовать два столбнячковых тела. Перетискав все их бицепсы и трицепсы, она перешла к более тщательному осмотру, сантиметр, за сантиметром оглаживая совершенные формы мужчин. Время от времени слышалось её пыхтение и постанывание, словно она добралась до чего-то запретного, но такого притягательного. Впрочем, все, что Викулечке понравилось, находилось, почему только у жреца, к прорицателю она остыла еще с первых минут осмотра.
Вот кому-кому, а Кэрису действия Викулечки не понравились совсем. Да так, что его совсем ничего отделяло от трансформации в боевую форму зверя. Приподняв верхнюю губу и отрастив клыки, он сжал руки в кулаки. Приглушенно рыкнув на жреца, он пытался вырвать того из забвения.
––Приходи в себя, придурок! Разрешаю отбыть на корабль. Не сделаешь это сейчас, через полчаса ритуал начнет своё действие, и ты будешь обручен с землянкой. Отменить ритуал, будет слишком проблематично! Решать нужно сейчас, либо решат за тебя!
У Любавы от такого несправедливого обвинения все сновидения вылетели в форточку, и тоже отнюдь не улыбка расцвела на лице. Если бы можно было отрасти у неё клыки, то от злости они были бы раза в два длиннее, чем у Кэриса.
–– С чего это ты вдруг решил бороться за чужое счастье? Это их личное дело! И им решать, быть им женатыми или нет! И чем тебе скажи, не угодили землянки? Тем более, Викулечка? Ей нравится жрец, ну и бог им в помощь! Завелся! Он, не ты! Это только ты у нас такой грозный! Что даже захотел свернуть мне шею, за совершенно невинные завитушки! Что плохо в том, что она его трогает? Да пусть хоть на зуб пробует! Какая тебе разница?
Кэрис, судорожно глотнув, возмущенно прошипел.
––На что попробовать?!
––На зуб, – невозмутимо повторила Любава, а Викулечка интенсивно закивала головой.
––Но, так неправильно! Не может женщина, без согласия мужчины, создавать из него всё, что ей в голову взбредёт. А его желания? Ваша жестокость не знает границ. Вот сейчас, мой брат Тедис, на экскурсии по Земле. И я не уверен в безопасности его статуса!
Как говориться, «а Васька слушает, да ест». Вот и сейчас, ещё немного и зверь Кэриса не выдержит такого издевательства над сородичем, и сорвётся на более жесткие меры. Но только Викулечке в роли Васи, на это было глубоко начхать. Она продолжала всё более пристально рассматривать тело жреца. И переживания Кэриса по этому поводу, её ничуть не затронули.
–– Если вам ещё непонятно, – рык Кэриса разнесся по всей квартире,– повторяю, твоя подруга без согласия жреца, сейчас совершает брачный ритуал. И зверь жреца, как и мой несколько лет тому назад, позволяет это делать! Никогда не подозревал его в подобном мазохизме. В дурости "ДА", но в болезности ума "НЕТ". Видно, зря.
Подруга, наконец ,удовлетворенно вздохнула. Похлопав по груди жреца, вернее по тому, что на ней висело, она с блестящими от счастья глазами почти пропела.
–– Ну, все моё! Прямо-таки, мой размерчик... Никому не отдам. Моё! Просьба, отойти всем подальше, и руками не трогать!
Высказав всё в категоричной форме, она деловито прошлась по гостиной, вслух размышляя о дальнейшей судьбе жреца. А если уж быть совсем точным, поставила всех в известность о его новом статусе. Статус жрец получил, самый что ни на есть высший,– её возлюбленный, а потому становился личностью неприкосновенной. Ни ДЛЯ КОГО. Чем дальше Викулечка говорила о своих планах, тем сильнее бледнел Кэрис, и тем быстрее обесценивалась её жизнь. И вот, когда её жизнь была практически ниже прожиточного минимума, произошло сразу два события.