Выбрать главу

Источником тайной радости стал для меня результат, полученный в ходе переговоров по одному из важных пунктов: даже профсоюзы, как выяснилось, при определенных обстоятельствах можно расшевелить. ХДС/ХСС хотели специальным законом зафиксировать оговорки в тарифном праве, с тем чтобы облегчить достижение соглашений при заключении тарифных договоров на предприятиях. Но Юрген Петерс (лидер профсоюза IG‑Metall) и Мартин Каннегиссер (президент союза предпринимателей Gesamtmetall), испугавшись вмешательства сверху, вдруг очнулись, объединились и предложили собственную стратегию. Они не желали, чтобы законодатели лишили их свободы действий, и заявили, что сами позаботятся о том, чтобы в тарифных соглашениях было обеспечено больше возможностей для компромисса. Кстати, именно этого я и добивался, когда в «Союзе ради работы» предлагал им конструктивное взаимодействие, однако в одиночку мне это не удалось — и вот пожалуйста: противники по тарифным баталиям сами взялись за ум! И наконец 19 декабря выработанный согласительной комиссией компромисс был сначала утвержден бундесратом, а затем и принят большинством голосов в германском бундестаге. Реформы, предусмотренные программой Agenda‑2010, как и планировалось, могли вступить в силу 1 января 2004 года.

Год 2003‑й выдался крайне нервным и выматывающим. Он потребовал полной отдачи не только от меня, но и от всех моих соратников по работе в правительстве, во фракции и в Ведомстве канцлера. Вопреки всем препятствиям мы сумели убедить своих противников и, использовав политическое большинство, придать запланированным мероприятиям силу закона. В этом отношении я располагал всеми основаниями для радости. Но вместе с тем большую озабоченность вызывали мысли о том, как сложится год грядущий. Нельзя было предсказать, насколько упорными окажутся наши былые критики: ведь коренные изменения не всегда приводят к быстрым и позитивным результатам — чтобы эффективность мероприятий столь огромных масштабов начала проявляться, требуется время. Я полностью отдавал себе в этом отчет. Встречая Новый год, задавался я и вопросом: надолго ли хватит терпения у моих сторонников?

Первые признаки нестабильности были заметны еще в ноябре 2003 года — на очередном партийном съезде СДПГ в Бохуме. Этот съезд — а на нем, между прочим, Ганс-Йохен Фогель выступил с поздравлением в связи с сорокалетием моего членства в СДПГ и сказал в мой адрес много хороших слов — был весьма показательным: во многих отношениях он нес на себе отпечаток борьбы вокруг программы Agenda‑2010. И разногласия оставили свой след. Правда, тогда мои противники не отважились открыто восстать против председателя партии и федерального канцлера: результат голосования по моей кандидатуре — около 80 процентов голосов — можно, с учетом предшествовавших споров, считать хорошим. Но вот Вольфганг Клемент, мой заместитель, занимающий самый ответственный для проведения предстоящих реформ министерский пост[50], получил только 56,7 процента голосов. А Олаф Шольц, генеральный секретарь партии и мое доверенное лицо, был буквально наказан за лояльность к моей политике и ко мне лично — за него проголосовало 52,6 процента участников съезда. Это явно свидетельствовало о том, что немалая часть социал-демократов еще не готова сплотиться и обеспечить надежную поддержку политике реформ.

Я все отчетливее сознавал, что для работы по двум направлениям моих сил не хватит: необходимо было обеспечить решительную и наступательную политику реформ и в правительстве, и в партии. Большинство партийных лидеров, ведущих функционеров СДПГ, вероятно, могли бы — пусть даже против своей воли — следовать за федеральным канцлером, чтобы не вынуждать его отказаться от занимаемого поста. Но, не будучи внутренне убеждены в правильности избранной политики, они не могли стать ее искренними сторонниками и поэтому не проявляли готовности быть ее проводниками в обществе. Да, в связях с общественностью проблема была налицо. Видные члены СДПГ, прежде всего из Гессена, Нижней Саксонии, Саара, и главным образом отъявленные крикуны, остававшиеся в меньшинстве в нашей собственной парламентской фракции, дискредитировали в глазах общественности программу Agenda‑2010, называя ее «антисоциальной», а их заявления жадно подхватывались влиятельными средствами массовой информации. из-за этого убедить людей, что Agenda‑2010 — проект с большим будущим, что он обеспечит возможность сохранить саму субстанцию социального государства, было невозможно. И разумеется, подобная ситуация создавала неуверенность среди избирателей, даже среди тех, кто всегда сознательно голосовал за социал-демократов.

вернуться

50

Вольфганг Клемент занимал пост министра экономики и труда.