На протяжении нескольких недель катастрофа и ее ужасающие последствия на рубеже старого и нового года стали главной темой в средствах массовой информации. Опасения же некоторых критиков реформы по поводу того, как пройдет введение «пособия по безработице II» и будет ли новая система нормально функционировать, напротив, отодвинулись на задний план. И вдруг случилось то, чего мы в душе опасались: несмотря на то, что нюрнбергское Федеральное агентство по труду все время отвергало предположения о том, что при суммировании статистических данных по социальным пособиям и пособиям по безработице возможно значительное увеличение общего показателя количества безработных, именно это и произошло. В январе новый статистический метод выявил наличие свыше пяти миллионов безработных — шокирующее по своему воздействию на общество число! Казалось, было опровергнуто все, чего мы хотели достичь, проводя политику реформ. Эта пугающая цифра, словно удар молнии, поразила избирателей на заключительном этапе проходивших в тот момент выборов в ландтаг Шлезвиг-Гольштейна. Начался обвал, который уже невозможно было остановить. Этот этап завершился поражением СДПГ 22 мая на выборах в ландтаг в Северном Рейне — Вестфалии и последовавшим за ним решением добиваться проведения досрочных выборов.
Сегодня, оглядываясь назад, на второй период деятельности нашего правительства, я вижу себя в окружении соратников — и внутри правительства, и вне его. Я, как и прежде, считаю, что поколение, пришедшее после движения 68‑го года, хотя и несколько припозднилось с тем, чтобы взять на себя ответственность за страну, тем не менее оказалось достойным своей исторической миссии и, в общих чертах, хорошо себя проявило. Среди зеленых это был, в первую очередь, Йошка Фишер, который, несомненно, способствовал стабильности в красно-зеленой коалиции. Юрген Триттин, как ни труден порой он бывал в общении, также сыграл важную роль. Всякий раз в случае необходимости на него можно было положиться. Он всегда держал слово. Наше сотрудничество, опробованное еще в Нижней Саксонии, в целом складывалось плодотворно, даже если после словесных эскапад время от времени приходилось выяснять отношения. Его отличные деловые качества на посту министра по охране окружающей среды не вызывали сомнений. Он обычно был лучше информирован, чем все те, кто с ним сталкивался по тому или иному вопросу — в правительстве или во фракции. Юрген знал свое дело и управлял своим министерством твердой рукой. Он — профи в политике, и что особенно ценно: он умел с непоколебимой лояльностью относиться к данному составу правительства, историческую миссию которого осознавал в полной мере.
И, конечно, что стало бы с нашей коалицией без Йошки Фишера! Он — выдающаяся личность и во фракции, и в партии зеленых. Его острый ум не нуждается в рекомендациях, он прекрасно знает цену власти и умеет употребить власть, никогда ею не злоупотребляя. Власть для него была инструментом реализации того, что он считал правильным — как по сути, так и с политической точки зрения. Насколько это возможно на посту канцлера, я старался не создавать впечатления, что, мол, внешняя политика делается или хотя бы замышляется в Ведомстве канцлера. Это была исключительно сфера Фишера. А в тех сферах внешней и даже внутренней политики, за которые отвечал я, он был мне прекрасным советчиком. На заседаниях Совета Европейского союза мы работали в полной гармонии. От нас вряд ли могла ускользнуть какая-то хитрость или уловка европейских коллег, и если было нужно, мы обращали внимание друг друга на такие вещи. На европейских саммитах мы всегда сидели рядом и были, в лучшем смысле этого слова, симпатичны друг другу.
Министром здравоохранения от зеленых — до Ренаты Кюнаст — была Андреа Фишер. Но со временем выяснилось, что идея отдать младшему партнеру по коалиции ведомство, в компетенцию которого входит бесконечно зависимая от различных могущественных влияний фармацевтическая промышленность, была неудачной. Андреа Фишер просто не обладала той пробивной силой, которая здесь была совершенно необходима. Эта умная и энергичная женщина на посту министра приложила массу усилий, чтобы улучшить политику здравоохранения. Надеюсь, симпатия, которую я испытывал к ней, была взаимной. Я всегда ценил ее доклады на заседаниях коалиционного комитета: она, не задерживаясь на второстепенных вещах, выделяла главное и четко и ясно говорила по существу дела.