Открылась конференция, как и намечалось, 28 февраля. На нее были приглашены многие прославленные летчики армии, командиры корпусов и дивизий, начальники штабов соединений, руководящие политработники, отдельные командиры полков. С основным докладом выступил начальник штаба армии генерал Н. Г. Селезнев. Доклад был интересным как в теоретическом, так и в практическом аспектах, слушали его с большим вниманием. Не меньший интерес вызвали также выступления командиров авиасоединений, полностью основанные на опыте боев.
Первым выступил командир 3-го гвардейского истребительного авиакорпуса генерал-лейтенант авиации И. Д. Подгорный. Опираясь в основном на богатый личный опыт командования истребительной авиацией, он подробно рассказал о роли истребителей в завоевании господства в воздухе, удержании ими района прикрытия. Успех любого воздушного боя, по его мнению, во многом зависел от того, насколько смело и грамотно действовали ведущие групп. Ведущий центральная фигура в бою. Если он решительно идет на обострение воздушной обстановки, умело пользуется высотой, скоростью, солнцем, открывает огонь по врагу с коротких дистанций, его примеру, как правило, следуют все ведомые и добиваются успеха. В подтверждение этого вывода генерал Подгорный привел такой пример. Летчики 178-го истреби тельного полка подполковника Н. И. Ольховского сбили в боях над Яссами 90 вражеских самолетов, из них 30 были сбиты ведущими Иваном Кожедубом, Кириллом Евстигнеевым и Павлом Брыагаловым. Вот это и есть личный пример ведущих!
В ходе выступления генерала Подгорного маршал авиации Ворожейкин обратил внимание на то, что из 267 самолетов противника, сбитых летчиками авиакорпуса в последних наступательных боях, только 18 бомбардировщиков, а остальные истребители. Между тем обеспечение господства в воздухе предполагает не только бои с "мессерами", но и уничтожение ударной силы врага - его бомбардировщиков. По этому поводу разгорелся было спор: не все ли равно, какие самолеты сбивать? Ворожейкин разъяснил, что для прикрываемых авиацией наземных войск это далеко не все равно, и потребовал от командиров истребительных авиасоединений в предстоявших боях смелее, решительное нацеливать летчиков на уничтожение бомбардировочной авиации противника.
Не менее интересными были выступления и других участников конференции. Командиры штурмовых авиакорпусов генералы В. В. Степичев и Н. П. Каманин особое внимание обратили на необходимость тщательнейшего изучения и умелого использования в дальнейших боях опыта нанесения штурмовиками ударов по одиночным целям, накопленного ими в ходе сражения за Будапешт. Это важно было потому, что на заключительном этапе войны войскам 2-го Украинского фронта, как и других фронтов, предстояло гораздо чаще, чем прежде, вести уличные бои в крупных городах. Начальники политотделов авиационных корпусов Н. Я. Кувшинников, К. Е. Андреев, И. М. Велюханов, заместитель командарма по политчасти В. И. Смирнов высказали конкретные предложения о повышении уровня воспитательной работы с молодыми летчиками, о практической помощи командованию по быстрейшему вводу их в строй.
...Как обычно, ровно в пять утра 6 марта мне позвонил генерал Горюнов. На его вопрос: "Как дела?" - я сообщил, что в полосе нашего фронта все спокойно, а у соседей что-то уже началось.
- Знаю, - не дослушав меня, сказал командарм. - Ночью звонил Судец, информировал: противник предпринял наступление на южном, второстепенном участке Третьего Украинского. Теперь ждут главного удара. К его отражению должны быть готовы и мы. Судец просил, чтобы с рассветом наши воздушные разведчики заглянули в район озер Веленце и Балатон. Пошлите самых толковых разведчиков, о результатах воздушной разведки доложите по ВЧ лично командарму семнадцатой.
В девятом часу утра генерал Горюнов позвонил мне еще раз, сказал, чтобы я взял трубку аппарата ВЧ и согласовал все вопросы об участии авиации нашей армии в отражении вражеского танкового контрудара в районе озера Балатон лично с командующим 17-й воздушной армией генералом В. А. Судецом.
- Здравствуйте, товарищ Гречко. Судец говорит. Вам известно, о чем пойдет речь? - послышался в трубке бархатный баритон.
- Да, известно, товарищ генерал.
Владимир Александрович повторил то, о чем, вероятно, уже сообщил генералу С. К. Горюнову: после тридцатиминутной артиллерийской подготовки противник крупными силами танков, кавалерии и пехоты перешел в наступление, главный удар соединения 6-й танковой армии СС и 6-й пехотной немецкой армии при поддержке авиации наносят по боевым порядкам войск 26-й армии.
Я доложил, как было ранее сказано генералом Горюновым, что в интересах войск 3-го Украинского фронта от 5-й воздушной армии будут действовать штурмовой авиакорпус генерала Степичева и бомбардировочная дивизия полковника Романова. Генерал Судец уточнил цели для удара бомбардировщиков в районе Секешфехервара, попросил как можно быстрее направить командиров штурмовых дивизий полковников Шутеева и Чижикова на КП генерала Толстикова для обеспечения тесного взаимодействия боевой работы штурмовиков двух воздушных армий. Во избежание дезинформации со стороны противника мы договорились о формах связи между командными пунктами армий, о пароле и позывных. Генерал Судец взял себе позывной "Снежок".
О результатах разговора с командующим 17-й воздушной армией по ВЧ я доложил генералу С. К. Горюнову.
- Действуйте, - сказал Сергей Кондратьевич. - Направляйте группы штурмовиков и бомбардировщиков.
В десять пятнадцать утра к штурмовке вражеской пехоты и танков приступили группы штурмовиков из авиакорпуса генерала Степичева. Вылетали поочередно группами по 8-12 самолетов в каждой, с интервалами в 15- 20 минут, получали по радио конкретные боевые задания от генерала О. В. Толстикова и до наступления темноты вместе со штурмовыми подразделениями 17-й воздушной армии почти непрестанно наносили удары по танкам и пехоте врага. Возглавляли штурмовые группы от 3-го гвардейского штурмового авиакорпуса наиболее опытные летчики: командиры эскадрилий В. М. Самоделкин, В. С. Палагин, командиры звеньев В. Р. Воронков, А. Т. Макаров, К, К. Латыпов и другие.
9 часов утра 8 марта. Очередной разговор по радиотелефону со "Снежком". Несмотря на сильные помехи и какое-то нудное жужжание в трубке, все же явно ощущалось, что генерал В. А. Судец взволнован, в каждом слове, которое он произносил, чувствовалась тревога. Из краткого его сообщения я узнал, что противнику удалось вклиниться в оборону войск 3-го Украинского фронта, что между озерами Веленце и Балатон отмечено еще не менее 250 танков и штурмовых орудий.
Спешу доложить эти данные генералу Горюнову, но он уже все знает. Ему звонил представитель Ставки по авиации маршал Г. А. Ворожейкин и потребовал дополнительно перенацелить на борьбу с вражескими танками и пехотой врага в районе озер Веленце и Балатон 5-й штурмовой авиакорпус генерала Н. П. Каманина. Необходимо было срочно, не медля ни минуты, осуществлять перенацеливание.
13 марта. Судец сообщил по радиотелефону, что сильные бои продолжаются южнее Веленце, что противник атакует ваши войска крупными силами пехоты и примерно 120 танками, и передал просьбу еще активнее штурмовой и бомбардировочной авиацией бить фашистские танки, помочь войскам во что бы то ни стало выстоять.
В тот день группы штурмовиков А. Ф. Канаева, А. С. Казакова, В. С. Зарубина, Д. М. Зайцева, Героя Советского Союза В. Н. Молодчикова и другие, взаимодействуя со стрелковыми соединениями, с артиллерией 27-й и 4-й гвардейской армий, дали достойный последний урок врагу. Противник был остановлен, так и не прорвавшись к Дунаю.
Потеряв много живой силы и техники, к концу дня 15 марта противник вынужден был перейти к обороне.
Сразу же после перехода гитлеровцев в районе озер Балатон и Веленце к обороне войска 2-го и 3-го Украинских фронтов приступили к осуществлению Венской наступательной операции. Наступление началось без какой-либо оперативной паузы, во всяком случае для летчиков 5-и воздушной армии. Еще 15 марта они наносили удары по врагу в интересах оборонявшихся войск соседнего фронта, а с утра 17 марта действовали уже на новом направлении. План авиационного наступления на это направление был разработан штабом армии и одобрен командованием еще в начале марта. Накануне он был окончательно утвержден. Теперь основная задача наших авиаторов заключалась в поддержке наступления войск 46-й армии и 2-го гвардейского механизированного корпуса в полосе к югу от Дуная - в общем направлении на Дьер. Одновременно войска фронта частью сил при поддержке авиации должны были выйти в район Комарома, отрезать противнику пути отхода из района юго-западнее Эстергома, прижать вражеские войска к Дунаю и во взаимодействии с Дунайской военной флотилией контр-адмирала Г. Н. Холо-стякова уничтожить их.