Уилл называл себя одиноким волком, но я знала, что когда он, наконец, встретит девушку, которая сможет привлечь его внимание, она станет всем его чертовым миром.
Мое сердце сжалось. О, как я хотела, чтобы этой девушкой была я. Любовь, будущее и все, что с этим связано, звучало безумно даже для моих собственных ушей. Я не испытывала таких чувств к Уиллу. Как я могла? Я только начинала с ним знакомиться. Но каким-то образом, в этой прекрасной хватке, он заставил меня снова захотеть этих вещей. То, что я считала невозможным после Оуэна. То, чего, как я думала, я никогда, никогда больше не захочу.
И всё же Уилл сумел открыть для меня эту дверь, дал мне возможность заглянуть в будущее. Кишащая бабочками, мурашки по спине, бурлящая кровь и кружащаяся в голове надежда, которая появилась в самом начале. Это был подарок, о котором он даже не подозревал. Но за это я была бы вечно благодарна и всегда бы задавалась вопросом, могло ли между нами быть что-то большее.
Но я не могла так поступить с ним. Я была в полном беспорядке. Ходячая катастрофа. Итак, начальник был прекрасен и сексуальнее, чем должен был быть, но мы также говорили о некоторых тяжелых вещах, и, возможно, Уилл нуждался в комфорте так же сильно, как и я.
Может быть, Уилл просто лучше умел просить о том, в чем нуждался.
Кого я обманывала? Уилл лучше умел брать все, что ему было нужно, и все, что он хотел. Я знала это с той секунды, как встретила его.
Он рассчитывал на меня, пока я пыталась вести себя спокойно, уверенная, что у меня ничего не получится. Я отключилась так быстро, как только могла. И довольно скоро мы с Адой подошли к нашим машинам, пожелали спокойной ночи, и я уехала в очень позднюю ночь.
Уилл не попрощался. Или не пытался снова взять меня за руку. Главным образом потому, что всем остальным это показалось бы безумием. И более чем немного неловко, так как нам обоим нужны были наши руки для других вещей.
Но, лежа в своей постели полчаса спустя, я обнаружила, что засыпаю намного быстрее, чем обычно. И чудесным образом в этом сне я также обрела покой — ощущение, которого мне не хватало дольше, чем я могла вспомнить.
ГЛАВА 13
— Лола, пожалуйста, твой телефон! — расстроенный голос Риз вырвал меня из глубокого, глубокого сна.
Я проснулась, уткнувшись лицом в свою любимую подушку в гостевой комнате, и была слегка впечатлена тем, что не задохнулась ночью.
Перевернувшись на спину, я вслепую ударила по тумбочке в поисках жужжащего, звенящего бича моего существования. Прошлой ночью в баре была еще одна поздняя ночь. А завтра… сегодня? Была пятница. Так что выходные только начинались.
Уилл, который не пытался взять меня за руку со вторника вечером, сказал мне, что июль был их самым загруженным месяцем в году. И после этой недели я начала ему верить.
Мне удалось разобрать имя Эдисона, прежде чем я ответила на звонок и прижала трубку к уху.
— Алло? — спросила я, хотя это было больше похоже на кваканье.
— Лола, слава Богу, — прошипела моя мать, сумев шокировать меня, полностью разбудив.
— Мама?
Я визуально обыскала комнату в поисках часов, пытаясь выяснить, который час, но поняла, что в этой комнате нет часов. Я воспользовалась бы телефоном, но в данный момент телефон был прижат к уху, а тем временем моя мать шипела ругательства и открытые угрозы.
— Лола Мишель, как ты смеешь подвергать своего отца и меня такому испытанию? Ты ведешь себя невероятно эгоистично.
— Почему? — спросила я, выползая из замешательства. — Я в порядке. Ты же знаешь, что я в порядке. Я просто спала. Почему ты кричишь на меня так рано утром?
Она издала какой-то звук в глубине своего горла.
— Я ничего не знаю, потому что ты неделями не удосуживалась поговорить со мной.
Что ж… в ее словах был смысл.
— Я в порядке, — повторила я, зевая. — Жива, в безопасности, в порядке. Теперь я могу вернуться в постель?
— Постель? Сейчас шесть тридцать утра.
Она сказала это так, как будто была середина дня, чего я не поняла, потому что она никогда не любила вставать рано. Мы с папой всегда делили газету за рогаликами и апельсиновым соком, в то время как мама и Эдисон спали до десяти.
— Ты всегда вставала в это время дома, — строго напомнила она мне. — И ты обычно ходила в спортзал, делала протеиновый коктейль, которые тебе нравятся, и отвечала, по крайней мере, на десять электронных писем. У тебя депрессия, милая?
Её беспокойство звучало как презрение. Тем не менее, заставлять маму сомневаться в моём психическом здоровье, было новой тактикой. Я бы солгала, если бы мне не было, по крайней мере, любопытно, к чему это приведёт.