Насколько редким был такой мужчина, как Уилл Инглиш? Я никогда раньше не встречала никого похожего на него. И у меня было неприятное чувство, что я никогда больше не встречу никого похожего на него.
И теперь это чувство погружения было похоже на якорь, привязанный к моим лодыжкам, тащивший меня на дно океана. Я встретила его слишком рано. Он жил долго и счастливо. Целую вечность. Пока смерть не разлучит. И я встретила его в совершенно неподходящее время для всего этого.
Почему жизнь так несправедлива? Почему все не всегда складывалось в нужное время?
— Эй, — его слишком мягкий голос дал мне понять, что он видел, как все эти мысли отразились на моем лице.
Он протянул одну руку и обхватил мою челюсть, предлагая робкую улыбку.
— Всё в порядке. Я не… я не пытаюсь торопить тебя. Или давить на тебя, или еще что-нибудь. Я просто хочу узнать тебя получше. Вот и все, — его улыбка потеплела, накалилась, испепелила. — Раньше я ничего не мог с собой поделать. Я приношу свои извинения за это. Я искренне не хочу подталкивать тебя к чему-то, к чему ты не готова, но ты прекрасна, Лола. И ты меня удивила. И тем, как сильно ты мне нравишься, и тем, насколько ты мне подходишь.
Изо всех сил пытаясь избавиться от двойственных чувств ослепляющего блаженства и надвигающейся гибели, внезапно поселившихся в моей груди, я сказала:
— И нам, вероятно, стоит попробовать поцеловаться снова. Я имею в виду, просто посмотреть.
Он не рассмеялся так, как я ожидала. Он просто… воспринял мой легкомысленный комментарий с нежной улыбкой, а затем потянул меня к бару.
— Сядь, — приказал он. — У меня есть кое-что для тебя.
Удивленная и любопытная, я сделала так, как он мне сказал. Он подошел к столу, за которым Джона просидел всю ночь, и вытащил бутылку из тающего ящика со льдом. Вытирая ее полотенцем, все еще засунутым в фартук, он вернулся и поставил ее передо мной.
— Я оставил нам бутылку.
Моё сердце сделало сальто. Нам. Он оставил нам бутылку.
Честно говоря, я предполагала, что мой шанс попробовать это пиво исчез в середине ночи. Там было так много людей. И только половина из них успела попробовать бутылки из выпуска. И теперь, когда у меня не было абсолютно никакого желания снова встречаться с Элизой, Чарли, Джоной и Адой, я просто отказалась от этой редкой новинки.
Но Уилл приберег одну для нас. Не для себя. Даже для меня, чтобы взять с собой. Он ожидал, что поделится этим со мной, и отложил одну для нас. Возможно ли, чтобы такой сильный обморок нанес непоправимый ущерб?
— Ты уверен, что не хочешь взвинтить цену и воспользоваться какой-нибудь бедной любящей пиво душой в Интернете? Это могло бы купить тебе выходные на пляже, — я поддразнивала его, но теперь мое сердце было полностью отдано этому пиву. Этому бару. Этому человеку.
Он улыбнулся, снова поднимая его, чтобы откупорить.
— Ты знаешь, я на самом деле не занимаюсь перепродажей. Я имею в виду, кроме того, что мы уже реализуем в баре. Просто дело в том, что пиво, как и любой алкоголь на самом деле, предназначено для того, чтобы им наслаждались. Смаковали. Им всегда следует делиться между друзьями или близкими. Всегда использовать, чтобы отпраздновать что-то, будь то достижение, выпускной, свадьба или просто любовь, жизнь и то, что ты жива. Это не настоящий алкоголь, как ты думаешь. Это опыт. Это то, как это заставляет людей замедляться и наслаждаться моментом. Или, по крайней мере, так, как должно быть. Это то, как ты не просто пьешь его, ты думаешь об этом, каков он на вкус, на что он похож, что он заставляет тебя чувствовать, как он делает тебя храброй, бесстрашной и полной надежды.
Он наклонился над стойкой, чтобы взять два чистых стакана, а затем медленно налил в них очень игристое розовое пиво, идеально равномерно отмеряя каждый. Я была очарована текстурой, почти похожей на шампанское.
— Очевидно, что алкоголем много злоупотребляют. И есть много компаний, производящих достаточно дешевое, достаточно сладкое барахло, чтобы люди легко попадали в эту ловушку. Но хорошее пиво, вино или ликер не должны вызывать у тебя желания выпить их, чтобы забыть. Это должно подарить тебе ночь, которую ты никогда не забудешь. Ночь, которая останется с тобой навсегда, как ощущение, так и вкус.
Он взял один из стаканов, сунул в него нос и глубоко вдохнул.
— Даже запах.
После этого я почти потеряла дар речи. Я никогда не думала о выпивке как о чем-то большем, чем о сосуде для снятия напряжения. Обычно, если я пила, особенно много пила, я, вероятно, проходила через что-то, о чем больше никогда не хотела думать. Или я беззаботно праздновала достижение, окруженное стрессом и усилиями.