Митч сидел в машине «скорой помощи», где ему накладывали временную повязку на больной глаз.
– Если вы сейчас же не отправитесь в больницу, можете лишиться зрения, – сказала ему медсестра.
– Я не уйду отсюда, пока не буду знать, что мои друзья спасены.
– Как хочешь, парень. Это твой глаз. Ладно, только посиди спокойно, договорились?
На другой стороне площади команда спасателей уже входила в Решетку.
– Что они там вытворяют, черт возьми? – крикнул Митч. – Я же предупреждал...
Как только ему сделали повязку, он, кривясь от боли, вышел из машины «Скорой помощи» и подбежал к огромному черному фургону с надписью на борту «ПУЛА» и «СИЛЫ БЫСТРОГО РЕАГИРОВАНИЯ». Поднявшись по ступенькам, он нашел внутри офицера, командующего наземными силами, и нескольких обычных полицейских, уставившихся на телевизионный экран.
– Я видел, там люди входили в здание через главный вход... – сказал Митч.
– Вам надо в больницу, сэр, – перебил его офицер. – Теперь вы можете довериться нам. Городская инженерная служба отключила магистральную электросеть. И ваших приятелей в ближайшие минуты выведут из здания.
– Господи Иисусе! – воскликнул Митч. – Можно подумать, что контузило не меня, а тебя, кретин ты долбаный. Я же предупреждал вас, что нельзя лезть туда, не поговорив со мной. Проклятие! Да на хрена таким, как ты, уши? Отключение городского электропитания еще ничего не значит. Это супертехнологическое здание. И намного совершеннее, чем вы все думаете. Оно мгновенно приспосабливается к обстоятельствам. Даже к отключению электроэнергии. Ясно сказал? У него имеется собственный невыключаемый источник энергии, заряжающийся от солнца, а главное, газо-турбинный аварийный генератор. И пока в котлах, есть хоть одна капля масла, компьютер будет представлять для всех ваших людей смертельную опасность. Вполне возможно, что компьютер подожжет здание, – добавил он. – Может, даже взорвет газотурбинный генератор. В любом случае вывод такой – здание по-прежнему опасно для людей.
Офицер повернул ко рту укрепленный на наушниках микрофон и принялся говорить:
– Кобра-вождь говорит остальным Кобрам. Источник электроэнергии неотключаем. Повторяю – неотключаем. Чрезвычайные меры предосторожности. Возможно, компьютер еще сохраняет активность, в этом случае он представляет для вас опасность.
– Ну не идиот ли? – раздраженно пробормотал Митч. – Не «возможно», а активен.
– Повторяю – представляет для вас опасность... Офицер еще продолжал говорить, когда фургон затрясло.
– Что это, черт возьми? – спросил он, прерывая связь.
– Вроде как земля дрогнула, – ответил кто-то из рядовых полицейских.
– Господи Иисусе! – произнес Митч, побледнев. – Ну конечно же. Это уже не турбина. Похоже, поступило указание разрушить здание. Это – компенсаторы.
Центральный сейсмокомпенеатор (ЦСР) Решетки был по размерам ненамного больше гидравлического вибропоглотителя: сверхмощный пружинный клапан и электроуправляемый поршень, который приводился в действие цифровыми показаниями сейсмографа. При землетрясениях ниже шести баллов по шкале Рихтера с вибрацией вполне надежно справлялись порядка сотни встроенных в фундамент изоляторов. И только при более сильных толчках в действие вступал ЦСР. Но в условиях отсутствия реальной сейсмической активности включение ЦСР в работу было сравнимо с настоящим землетрясением на уровне 8 баллов. И при этом без всякой компенсации.
Измаил всем весом навалился на центральную опорную колонну, на которой держалось все здание. А уже несколько мгновений спустя он осуществил побег из обреченной Решетки, перегнав сам себя электронной почтой в международную компьютерную сеть со скоростью 960000 бод в секунду. И наследники порочной информации мгновенно переселились в сотни ЭВМ по всему миру.
По кварталам, прилегающим к Хоуп-стрит, прокатился низкий грохочущий гул, от которого у всех спасателей внутри здания перехватило дыхание.
Высоко на фасаде, приткнувшись на поперечной балке, словно две чайки на снастях парусника, Ричардсон и Куртис услышали низкий грохот и почувствовали, как по телу здания прокатилась мощная дрожь, волнами расходящаяся по воздуху. Настоящие морские птицы вспорхнули и улетели прочь, к видневшемуся впереди заливу, а в это время здание, на котором остались только те двое, корчилось и содрогалось, словно душа его бешено рвалась на волю. Дрожь явно усилилась, постепенно переходя в покачивание, и оконное стекло рядом с ними разлетелось на тысячи осколков.
Фрэнк Куртис вжался в свое хлипкое убежище, пробуя нащупать рукой хоть какую-нибудь зацепку на неумолимо гладкой белой стене. Так и не найдя ничего, он повернулся лицом к стене, сложил руки крестом, как у покойника, и стал спокойно ждать, когда смерть осенит его своим крылом. Он продолжал думать о том, что происходит внизу, и о своей жене, которая наверняка сейчас там.
Рэй Ричардсон слегка наклонился вперед со своего небесного трона, будто ребенок, приготовившийся съехать с деревянной горки. Быстро перевернувшись, как акробат, он оперся сначала ладонями, а затем и предплечьями на горизонтальную бетонную полку, подрагивая всем телом и спущенными вниз ногами от воздушных толчков. Он улыбнулся и что-то сказал Куртису, но его слова заглушил свирепый порыв ветра, метнувший в мутную синеву раннего предрассветного неба куски щебенки и осколки разбитого стекла. Пыль всасывало в воздушные воронки с таким ревом, что создавалось впечатление, будто в необъятном лесу деревья синхронно вращали могучими кронами. От бешеных порывов ветра волосы и одежда развевались, словно у Ильи-пророка, предводителя небесного воинства.
По всему зданию, как первый и последний раскат грома, пронесся оглушительный треск, эхом прокатившийся через весь центр города до океанского побережья. Некоторые из бывших внизу людей от страха бросились ничком на землю. Но большинство, и Митч в их числе, продолжали бороться за свои жизни.
Ричардсон попытался было подтянуться на бетонную полку, но силы уже были на исходе. Мысленно он сказал сам себе, что с адвокатами, похоже, ему уже не встретиться. А тем временем его любимое детище необратимо разрушалось, погребая под собой останки новой техно-архитектурной школы.