— Сегодня вечером у стапелей видели свет, — рассказывал молодой Чарльз Брэдфорд четверым собравшимся.
— Может быть, это бродяги? — предположил Харлан Фокс и посмотрел на остальных, ожидая одобрения. Уровень интеллекта этого мужчины был гораздо ниже уровня его доходов, и лишь благодаря последним, его приняли в маленькую компанию амбициозных яхтсменов. — В конце концов, прошло несколько месяцев. Стервятникам уже пора успокоиться, а?
Максвелл отрицательно покачал головой:
— Нет, мисс Саттон регулярно ходит в доки, наверное, задержалась допоздна. — Он произносил фамилию Элизы с отвращением. Лучший способ борьбы с колючими растениями — вырвать их с корнем.
Чарльз Брэдфорд перебил Максвелла, хотя такое поведение было несвойственно молодому человеку:
— Прошу прощения, сэр, но это не мисс Саттон. Она покинула верфь около пяти, больше там никого не оставалось. Мужчины — ее брат и какой-то человек, которого я не узнал, — ушли еще раньше.
Дэмиан Тайн, четвертый участник собрания, возразил:
— Любой из них мог вернуться.
— Вряд ли это был кто-то из Саттонов, — продолжал настаивать Чарльз. — У ворот не было коляски. Тот, кто вернулся, пришел пешком.
— Я по-прежнему считаю, что это бродяги, — упорствовал Фокс.
В лице Дэмиана Тайна, который вдруг наклонился вперед, читалось любопытство. Максвелл знал, что нужно обращать внимание на все, что вызывает интерес у Тайна. Эти джентльмены заработали кругленькую сумму благодаря своим инстинктам, которые всегда срабатывали безошибочно.
— А ты что думаешь, Тайн?
Мисс Саттон нужно подтолкнуть в определенном направлении, и скорее. Максвелл уже много лет мечтал о ее верфи, которая очень удачно располагалась в излучине Темзы. Туда он хотел перенести из Ваппинга[6] свое собственное малоизвестное судостроительное предприятие и доки. Новое место однозначно способствовало бы привлечению заказчиков.
Но это лишь первый шаг. Чертежи последней яхты Саттона — вот что на самом деле Харту не терпелось заполучить в свои руки. Это необходимо для теневой стороны его законного бизнеса с Тайном. Рискованное предприятие нельзя считать удачным, если успех не удается повторить. А яхту Тайн может оставить себе.
— Думаю, — Дэмиан говорил, нарочито растягивая слова, — наша мисс Саттон не собирается успокаиваться. Все, сделанное ею в последние месяцы, указывает на то, что она вопреки нашим ожиданиям не собирается закрывать дело.
— Да нет же, собирается. У нее нет ни денег, ни рабочих, — возразил Чарльз. Туповатый молодой человек подмечал лишь очевидное. К тому же он был без ума от мисс Саттон. — В противном случае я бы знал. Мой отец был одним из инвесторов. Мы присутствовали на похоронах!
Дэмиан терпеливо улыбнулся юнцу:
— Это мы знаем, она должна уйти от дел. А вот знает ли об этом сама мисс Саттон? Похоже, ей известно что-то, о чем мы не догадываемся. — Он кивнул Максвеллу. — Сейчас она сражается лишь за саму верфь и за последнюю яхту. Думаю, что-то намечается.
— Вряд ли. Яхта не достроена, — возразил скептически настроенный Чарльз. — У мисс Саттон нет шансов.
— Шансов нет, только если у нее нет старшего мастера, — едко заметил Максвелл.
Старший мастер смог бы все исправить. Харт, конечно, уверен, Элиза все равно потерпит крах, но ждать долго не мог. Заговорщики хотели добиться намеченных целей к открытию яхтенного сезона, то есть к маю. В октябре, когда на горизонте впервые замаячила перспектива завладеть компанией Саттона, казалось, что сделать это будет легко, но теперь, имея лишь месяц на реализацию задуманного, они уже начали сомневаться в успехе предприятия. Максвелл провел рукой по волосам и вздохнул:
— Нужно действовать наверняка. Чарльз, ты лучше всех нас знаком с Саттонами. Кажется, сейчас самое время нанести им дружеский визит и узнать, как дочь друга твоего отца справляется с горем. — Он подмигнул юноше.
Все знали, что Элиза уже много недель не носит траур, но Чарльз не заметил едкого сарказма. Харт надеялся, что приятный юноша с превосходными манерами уговорит ее открыть свои планы и, кроме того, аккуратно подтолкнет ее в нужном направлении, используя все имеющиеся у него аргументы.
Достигать намеченных целей скрытно, без явного применения силы Максвеллу нравилось. Он любил притворяться милым как можно дольше, но тянуть уже не мог. Они с Тайном рискнули временем, деньгами и своим добрым именем ради успеха предприятия и, в случае провала, могли лишиться всего.