- Дядя Арон, можно и по-старому ко мне обращаться - скромно ответил Марк - Знакомься, это наш новый сержант Итан Роджерс.
- Арон Уэбстер. Очень приятно, - сказал бармен и протянул руку Итану - слышал вы приехали к нам из колониальной академии.
- Добрый день. Да, так и есть, - ответил Итан.
- Можно с вами на ты?
- Если я не при исполнении, то пожалуста.
- Ах, да вы при испонении. Хорошо. Так, а чем же я тогда могу помочь сержанту при исполнении? - спросил Арон.
- Мы направлялись в администрацию чтобы поговорить с мэром, но похоже он слишком занят. Что случилось?
- Они скоро и частников будут проверять, если найдут подозрительные бумаги, - сказал Итан, глядя на черную цепочку солдат, несущих белые стопки бухгалтерий и отчетов.
- Вы слышали о Тазанском рейде? - спросил Арон.
- Да, нам рассказывали в академии. Говорят, что Синдикат подкупил там главу транспортного департамента, чтобы тот обеспечил отток населения в Юнгай, - пояснил Итан - не понимаю, к чему вы клоните.
- Правильно, сержант, так в новостях сказали. А вот мои клиенты между собой поговаривают, что просто Содружеству свой человек понадобился. Вот и здесь наверно тоже самое. Тем более, с началом борьбы с кочевниками, черные рубашки вообще не гнушаются поступать подобным образом, - сказал Арон - так что частники им не нужны.
- Похоже, не видать нам топлива, сержант, - сказал Марк, похлопав Итана по плечу, - будем сами выкручиваться.
Каин
Орбита спит. Земля окаймляется золотой полосой где-то вдалеке - далеко на поверхности земляне встречают утро. Скоро оно грянет яркой вспышкой, расползётся по сонному океану и подарит всем свет. Просто так.
Челнок вышел на орбиту Земли. Теперь появился момент позавтракать из тюбика, не отвлекаясь на дорогу, слегка притормаживая двигателем. Конечная в Африке на грузовой станции. Из кабины виднелся маленький кусочек Южной Америки, где горы Анды всё ещё закрывали собой солнечный свет, не давая ему попасть в окна командной кабинки. Эрик любил, попивая обед из тюбика смотреть земной рассвет, как в тысячах километров от него солнечные лучи протискиваются через горы маленькими кусочками, но не падают на землю, а уходят в космос, освещая челнок. Ещё он любил, когда не надо ничего решать, а просто "плыть по течению", как плывёт сейчас его космический челнок, доставляя руды с Марса на Землю.
Можно подумать, Эрик ненавидел командовать, распоряжаться, отчитывать за плохую работу, вовсе нет, но это чувство, когда ты предоставлен только самому себе, бывает в его работе таким, редким, что приобретает особую ценность. Здешняя тишина всегда поражала его, будто бы он в первый раз вышел на судне в космос, манила к себе, просила остаться здесь ещё на одну секундочку.
Его родители переселились на Марс, следуя своей мечте. Многие в их годы хотели изведать соседние планеты, стать известными, открыв по случайности что-нибудь важное для науки, тайна всегда пугает и притягивает одновременно, особенно в молодости. Но их сын не был никогда похож на них, его не тяготила жизнь по ситуации, вне зоны собственного комфорта, он с детства отличался отсутствием изобретательности, неслыханной посредственностью; с малых лет мизантропия поселилась в нём и никуда уходить не собиралась; вечно замкнутый, скромный, ворчливый мальчик, играющий в углу комнаты в огромный космический корабль.
Космические корабли - самая его ранняя любовь. Маленький Эрик никогда не пропускал фильмов, где отважные капитаны, открывают новые звёздные системы, налаживают контакты с инопланетянами, или держат оборону против орд пришельцев. Он любил смотреть, как сотни вражеских кораблей, разлетаются вдребезги, а обломки их истребителей мирно вертятся в пустоте. С детства маленький мальчик хотел стать отважным капитаном, чтобы при виде любой опасности, как в кино поражать всех своим спокойствием, а потом раздать верные приказы. И кстати, спокойствие, были главным атрибутом Эрика с раннего возраста - ни сломанная игрушка, ни шишка, ни плохая оценка за важный тест или даже визит к зубному врачу не были поводом для слёз. Мальчик с пугающим спокойствием терпел все боли и преодолевал все проблемы, порой так стойко, что иногда возникал вопрос, всё ли с ним в порядке...
Космонавты тоже замечали в своём капитане эти особенности, некоторые доставляли им удовольствие, но иные приходилось терпеть, например, капитан редко выходил из командной кабинки, общался только по рации; на время остановок, несмотря на многие дни в космосе, не баловал себя прогулками по твёрдой земле, а свежий воздух, как казалось, вовсе презирал. В нём никогда никто не сомневался, и когда космический мусор или кусочек спутника, летящий пулей по орбите, вдруг прошивал насквозь один из отсеков, капитан за долю секунды принимал решение и изолировал именно тот отсек, который было нужно, будто умел смотреть на корабль со стороны.