За время работы, капитан преобритает много очевидных способностей: умел сажать челнок без датчиков, рассчитывать в уме жизнь внутри судна так, чтобы батарей и топлива хватило до конца маршрута, а из противной еды в тюбиках готовил настоящие кулинарные шедевры, пока корабль шёл на автопилоте. Трудно представить такого корабля без Эрика, будто их изготовили на одной верфи.
Вот первые солнечные лучи ударили в командную кабинку, формально, на корабле наступил рассвет. По жестяному полу главного узла в корабле застучали резиновые сапоги с магнитными вставками - это техник связи Майкл спешит на свой пост из уборной.
Зажав, кнопку связи, капитан заворчал:
- Тут такой рассвет над Андами, а ты на толчке сидишь...
- Виноват, капитан.
- Синхронизируй-ка наш маршрут с транспортной сетью, реструктурируй опасные участки, а то опять об нас зонд какой-нибудь расшибут.
- Будет один зонд, новенький запустили. Но в этот раз они над Африкой не летают, капитан...
В ход пошли усмешки:
- И где он в нас снова врежется?
- Над Амазонкой, капитан, но я внесу коррективы в наш маршрут.
Лишь с виду кажется, будто земное небо так чисто и безопасно, на самом деле, пространство в небе очень тесно заселено, если так можно выразиться. Добрый десяток процентов от населения земли постоянно витает в облаках, перелетая из города в город, с Земли на Луну и обратно, либо на другие планеты, темными точками вдалеке мелькают огромные грузовые крейсеры, которые медленно тянуться по небу, набирая высоту и отправляясь далеко в космос. Все земные небеса исчерчены маршрутами транспортников, самолётов, крейсеров, челноков, всяких исследовательских зондов или беспилотников беспомощных экологов. Если вовремя не напомнить о себе во всемирной транспортной системе, не подать сигнал и не синхронизировать маршрут, то авария неизбежна, а падая можно зацепить парочку населённых пунктов, не говоря уже о разлёте обломков.
Связист Майкл раньше работал экологом, но он не был близок к науке, а управлял зондами и следил за их состоянием, местоположением, исправностью. Поэтому он хорошо разбирается в транспортной системе, а именно по южному полушарию, куда чаще всего приходится садиться. На все эти заводы в некогда царствах девственной природы он смотрел с глубокой тоской и чувством неотвратимой беды.
Через треть часа челнок пролетал над Амазонкой; река отражала в себе серое смоляное небо; вокруг огромных черных заводских комплексов росли маленькими пятнышками тропические деревья, назло инженерам восстававшие из почвы. Эти некогда нежные и чувствительные создания окончательно озверели и вырастали за несколько месяцев, яростно вбирая в себя тучи смога, кубометры цветастой на солнце воды и мутного дождя. Чёрные индустриальные пятна, как видно с космоса всё-таки берут своё, но деревья всё равно прут из земли, и это их настоящий джихад.
Вместе с рассветом встала вся команда. Каждый занимался своим делом, доводя его до автоматизма, день за днём. Все показания с датчиков списывались заспанными глазами уже на автомате, потом приготавливалось рабочее место, на нём отсиживалось пять минут - на всякий случай, и только после этого все в команде приводили себя в порядок: одевались в полную рабочую униформу, брились, по-быстрому завтракали из тюбика и заседали за рабочее место. Примета про "пять минут" - неписаное правило, обязывающее во что бы то ни стало оценить обстановку вокруг транспорта. Все, кто её нарушают, получают поломку, пробоину или что самое страшное разгерметизацию.
На горизонте уже стало видно крутые берега Юго-западной Африки. Вереница маленьких белых полос и огоньков стали видны в атмосфере, космические корабли и челноки взлетали и приземлялись вдалеке. Находясь в космосе, космонавты всегда скучают по действию. Довольно тяжело наблюдать целыми днями бездействующие пейзажи. Только иногда, если вздремнуть на посту, то можно заметить, как с бешено вертится вокруг своей оси Меркурий, но это вовсе не радует. Ещё психика на протяжении всего полёта скучает по таким, вроде бы обыденным вещам, как притяжение или ориентиры верха и низа, чувство, что шерстяное одеяло прижимается к само, а не ремнями, ощущение что вы проснётесь именно утром, заснув ночью, и рассвет вежливо разбудит вас и коснётся солнечными лучами вашего лица. Даже эта заветная девять целых и восемьдесят одна сотая метра на секунду в квадрате приобретает для космонавтов особенную притягательность, потому засыпая в постели марсианского отеля, они постоянно разочаровываются и говорят себе: "Эх, не то..."