Из черпака выпрыгнула и забилась на песке удивительная рыба, напоминающая сказочную жар-птицу. По бокам буровато-красного, словно бронзового тела трепетали чёрные с синей каёмкой крылья-плавники. А хвост и спинной плавник были ярко-красного цвета.
— Что это? Вот так рыба! — закричали ребята.
— Это, хлопчики, тригла… По нашему, по-рыбацки, — морской петух! — пояснил капитан-бригадир. — Море наше почудеснее любого зверинца, каких только редкостей в нём не бывает…
— А это какая рыба? — спросил Андрей.
— Чуларка! — важно ответил Игорь Валявский.
— Сам ты чуларка! — захохотал Славка. — Кефаль это! Самая обыкновенная кефаль!
— Зря споришь, парень! — сказал капитан-бригадир. — Оба вы правы. Кефаль-то бывает двух видов. Крупную кефаль — побольше пятидесяти сантиметров — зовут лобаном. А вот такую, помельче — чуларкой!
Невод опустел. Капитан-бригадир про себя пересчитал корзины:
— Восемнадцать! — вслух проговорил он. — Неплохо на этот раз!
— А мне ведь говорил, что кефаль ночью на рогожку ловят! — оказал Зина-Зиновей.
— Хо-хо! На рогожку! — расхохотался Игорь. — Может, ещё на авоську? Опустил сумку-авоську в море — и вытаскивай кефаль.
— Ну, теперь ты, Игорь, напрасно зубоскалишь, — усмехнулся капитан-бригадир. — Правду сказал дед! Ночью кефаль ловят на рогожку…
— Как? Что это за рогожки? — закричали заинтересованные ребята.
— Вот как! Ночью расстилаем мы по воде тростниковые маты на поплавках. Кефаль плывёт-плывёт и как доходит до тени, которую отбрасывает полоса матов, — так пытается перепрыгнуть эту тень. Прыгает и падает прямо на маты… Вот и вся хитрость. — Капитан-бригадир крикнул товарищам: — Забирайте, браты, невод. А вы, — он обернулся к мокрым, вымазанным в зелени водорослей ребятам из шестого отряда, — берите свою долю улова. Девять корзин, на выбор…
— Удобно ли это? — спросил начальник лагеря.
— А чего же тут неудобного? — пожал плечами капитан-бригадир. — Работали ребята? Работали! По-настоящему, по-рыбацки! Значит, пусть получают за свой труд! С правлением артели вопрос мною согласован!
Он подхватил тяжёлую корзину, легко взметнул её на плечо и пошёл к лодке, разбрызгивая воду.
— Дядя! — закричали ребята из седьмого отряда. — Дядя! А нас на рыбалку возьмёте?
Капитан-бригадир передал корзину с рыбой на лодку.
— Будет время — и с вами на лов сходим!
— Ур-ра!
Когда девять корзин были погружены в лодки, капитан-бригадир улыбнулся и помахал рукой.
42. Сигнал тревоги
В этот день с утра в лагере ничто не ладилось. Все томились от какой-то особенной, мучительной духоты. Команды шестого и восьмого отрядов начали волейбольные соревнования и бросили, потому что из-за жары лучшие игроки «мазали» самые лёгкие мячи. В столовой все сидели вялые, распаренные и никому не хотелось браться за ложку.
И небо почему-то с утра было не синим, как обычно, а тускло-голубым, точно старая застиранная тряпка. Даже море — и то, казалось, оцепенело от жгучего солнца и уже не имело силы чистить пляж мягкими щётками волн. Оно еле-еле шевелилось и вдали, у горизонта, наливалось какой-то странной зловещей чернотой.
В тихий час в палатках почти никто не спал из-за жары. За окнами неподвижно, точно нарисованные, стояли, опустив листья, молодые деревца. И занавески совсем не шевелились, будто они были сделаны не из лёгкой материи, а из тяжёлого железа.
— Фу, ещё немного и я запекусь в собственном соку, как салака, — прогудел Альберт, переворачивая влажную и горячую подушку.
— Да. Никогда ещё такой жарищи не было. Как в печке, — согласился Алёшка.
— Дядя Миша говорит, что штормяга будет, — сообщил Игорь.
— Какой там штормяга! — Витька ожесточённо тёр шею полотенцем. — Даже лёгкого ветерка нет.
Занавеска на окне вдруг шевельнулась, и в комнату просунулось взволнованное, потное, остроносое лицо Андрея Зубова.
— Тревога, друзья, тревога! Аврал! — хриплым шёпотом бросил он. И возбуждённо надвинул свою клетчатую кепчонку на самый нос.
— Что такое? В чём дело? Что случилось?
Четверо обитателей комнаты моментально очутились у окна.
— Венеру забрали!
— Кто?
— Мать приехала на такси. Грустная такая, даже губы не накрашены. И прямо к тёте Тонне протопала. Потом Венера собрала свои вещи, села в машину с матерью и укатила.
— Её никто не спросил, почему она уезжает досрочно? — насупив брови, отрывисто оказал Алёшка.