– Господин, вы не понимаете, насколько они опасны…
– Еще как понимаю. Мы были однокурсниками. Ведь так, Рин? – Генерал опустился перед ней на колени и стянул маску.
Рин вздрогнула.
Юноша, которого она помнила, был так прекрасен. Фарфоровая кожа, тонкие черты лица как из-под резца скульптора, аккуратный изгиб бровей, придающий лицу ту смесь снисходительности и ранимости, которую веками воспевали никанские поэты.
Больше Нэчжа не был прекрасен.
Левая сторона его лица еще была идеально гладкой, как глазурь на керамике. Но правая… Правая сторона была покрыта сетью шрамов, придающих щеке сходство с черепашьим панцирем.
Это были не обычные шрамы. Не шрамы от ожогов, которые Рин видела на убитых в газовой атаке. Лицо Нэчжи деформировалось, почти обуглилось. Но кожа осталась такой же бледной, как и всегда. Фарфоровое лицо не потемнело, оно выглядело как разбитые осколки стекла, снова склеенные вместе. Эти странные геометрические шрамы как будто нанесли на кожу тонкой кистью.
Губы с левой стороны изогнулись в вечную ухмылку, обнажив зубы, маску презрения, которую он уже не мог снять.
Когда Рин заглянула ему в глаза, то увидела катящуюся по пожухлой траве желтую волну ядовитого газа. Услышала вопли, ставшие хрипами. Услышала, как кто-то выкрикивает ее имя, снова и снова.
Ей было трудно дышать. В голове загудело, перед глазами заплясали черные точки, словно на влажный пергамент капнули чернилами.
– Ты же погиб, – сказала она. – Я видела твою смерть.
Нэчжу это как будто повеселило.
– А ведь тебя всегда считали умной.
Глава 6
– Что это за хрень?! – воскликнула Рин.
– Я тоже рад тебя видеть, – сказал Нэчжа. – И думал, что ты обрадуешься.
Рин могла только таращиться на него. Казалось невозможным, немыслимым, что он все-таки выжил и стоит перед ней, говорит и дышит.
– Капитан, – позвал Нэчжа. – Веревки.
Рин почувствовала, как веревки вокруг запястий слегка натянулись, а потом исчезли. Руки упали вниз, к ним снова прихлынула кровь, в пальцы впились миллионы иголок. Рин потерла запястья и поморщилась, когда с рук сошла кожа.
– Стоять можешь? – спросил Нэчжа.
Она кивнула. Нэчжа поднял ее на ноги. Рин шагнула вперед, и на нее снова накатила волна головокружения.
– Аккуратней. – Нэчжа подхватил ее под руки, когда она качнулась в его сторону.
Рин выпрямилась.
– Не трогай меня.
– Я знаю, ты сбита с толку. Но это…
– Я сказала – не трогай меня.
Он отступил, раскинув руки.
– Через минуту все это обретет смысл. Ты в безопасности. Доверься мне.
– Довериться тебе? Ты обстреливал мой корабль!
– Ну, это не совсем твой корабль.
– Ты чуть нас не убил! – взвизгнула она. Мозг работал вяло, но Рин вспомнила главное: – Ты обстрелял корабль опиумом!
– А ты бы предпочла настоящие снаряды? Мы не хотели вас покалечить.
– Твои люди на несколько часов привязали нас к мачтам!
– Потому что не хотели умереть. – Нэчжа понизил голос. – Слушай, мне жаль, что до этого дошло. Мы должны были выманить тебя из Анхилууна. Мы не хотели ничего плохого.
Его умиротворяющий тон лишь сильнее разозлил Рин. Она не глупая малышка, ее не успокоишь сюсюканьем.
– Ты позволил мне думать, что ты погиб.
– А чего ты хотела? Чтобы я тебе написал? Да и нагнать тебя не так-то просто, знаешь ли.
– Уж лучше бы послал письмо, чем бомбить мой корабль!
– Ты способна об этом забыть, наконец?
– Об этом не так-то просто забыть!
– Пойдем со мной, и я все объясню, – сказал Нэчжа. – Ходить можешь? Прошу тебя. Нас ждет мой отец.
– Твой отец? – ничего не понимая, повторила она.
– Да брось, Рин. Ты прекрасно знаешь, кто такой мой отец.
Рин прищурилась. И тогда Нэчжа ее ударил.
Ого.
Либо ей привалила удача, либо она вот-вот умрет.
– Только я? – спросила она.
Нэжча бросил взгляд на остальных цыке, ненадолго задержав его на Чахане.
– Мне сказали, что теперь ты командир. Ведь так?
Рин задумалась. Ее действия не были похожи на действия командира. Но этот пост принадлежит ей, хотя бы и номинально.
– Да.
– Значит, только ты.
– Без них я никуда не пойду.
– Боюсь, я не могу этого допустить.
Рин вздернула подбородок.
– Ну и пошел ты!
– Ты правда думаешь, что хоть один из них достоин встречи с наместником?
Нэчжа обвел жестом всех цыке. Суни еще спал, лужица слюны, накапавшая из его рта, увеличилась. Чахан завороженно таращился в небо, разинув рот, Рамса зажмурился и хихикал.
Рин впервые порадовалась, что настолько привыкла к действию опиума и ей теперь нужна доза побольше.